Навсегда.
Автомобиль тормозит у крыльца, и мы не тянем время. Его у нас мало. Джейн не расстается со своим оружием, поэтому первым делом крепко сжимает его пальцами, хлопнув дверцей машины. Тайлер встает рядом с ней, они оба ждут, пока я обойду автомобиль. Ребята не знают, каким образом можно связаться с воспитанниками, поэтому следуют за мной, когда я, вполне спокойно, вхожу в темный коридор дома. Тишина свисает с потолка, атмосфера меняется резко. Я чувствую напряжение, но избавляюсь от него, дернув ремни рюкзака, и поправляю шарф, переглянувшись с ребятами. Мое горло болит, кашель не оставляет в покое, а дышать морозным воздухом особо тяжело, но не показываю этого, направляясь к лестнице. Джейн и Тайлер следуют за мной, озираясь по сторонам с недоверием. Им не понять моего спокойствия, но его я сохраняю только ради них. Выходим на второй этаж. Сворачиваю в сторону ступенек, что в прошлый раз привели меня на чердак. Слышу, как трещат стены, невольно поворачиваю голову, взглянув в сторону комнаты, в которой мы с Диланом… Не верится, что за какие-то сутки все переменилось. Судьба — отвратительная штука. Она сама решает, что будет ожидать тебя за тем или иным жизненным поворотом. Моргаю, глубоко вздохнув, и подхожу к крутой лестнице, взявшись за холодные деревянные перила. Ступаю наверх. Пози и Рид недолго остаются позади, они не хотят отставать, слепо доверяют мне. Толкаю рукой небольшую дверь, наклоняясь, чтобы войти на чердак. Царит темнота. Пыль тут же поднимается с пола, когда шагаю по паркету к куче хлама. Слышу, как Джейн чихает, что заставляет Тайлера улыбнуться. Но его улыбка сползает с лица, когда он тормозит рядом со мной, грубо сжав запястье Рид, которая так же хмурит брови. Мы все стоим напротив кучи тряпок, которые я укутала фарфоровую куклу с двумя головами и живыми глазами.
— Как она здесь оказалась? — Напугано шепчет Рид, желая направить на куклу оружие, но я останавливаю ее, серьезно смотря в глаза куклы. Джейн тихо дышит, сжав губы, и опускает пистолет, шагнув ближе ко мне, словно готовясь в любую секунду пустить пулю в лицо куклы. Я подхожу ближе к «сестре», опускаясь на одно колено, и убираю холодными пальцами локоны волос за уши:
— Привет, — пускаю пар с губ, которые облизываю, мельком поглядывая на друзей, что остаются топтаться сзади. — Мне… Мне нужна твоя помощь, — моргаю, смотря ей в глаза. — Ты можешь помочь мне найти Психею?
Кукла сохраняет молчание, никакого шепота не слышно за спиной, поэтому сжимаю сухие губы, начиная переживать, и прошу:
— Пожалуйста, помоги мне найти ее, — со стороны это выглядит нелепо. Молю о помощи куклу. Сглатываю, опустив голову, и кусаю кончик языка, продолжая ровно дышать. Черт, дай хоть подсказку…
— Ронни, — Джейн шепчет, и я слышу звук затвора. Резко оглядываюсь, замирая, и вижу, как Пози держит за руки Рид, опуская ее оружие вниз. Они стоят ко мне спиной, поэтому не сразу замечаю детей. Бледных, нездоровых, давно мертвых. Встаю на ноги, шагая вперед. Воспитанники стоят у стены, их бледные глаза сжирают нас. Измученные выражения лиц. Порванная грязная одежда. Рид трясет. Она смотрит на них, всячески пытается отгородить свое сознание от неприятных воспоминаний. Тайлер напряжен, но не более. Он держит Джейн за плечи, отводя назад. Я переступаю с ноги на ногу, оглядываясь на куклу. Она смотрит на меня.
— Что ты хочешь этим сказать? — шепчу под нос. Мы переглядываемся с друзьями, после чего хмуро изучаю лица детей, которые молча и неподвижно стоят у стены. Сверлят меня взглядом, но не могу понять, как дети связаны с происходящим? Они стали случайными жертвами происходящего.
— А что, если… — Тайлер вдруг подает голос, но так же внезапно замолкает. Я хмуро смотрю на него, как и Джейн, и парню приходится продолжить. — Помните, мы нашли кости в подвале? По всей видимости, это кости детей. Что, если после пожара их специально принесли в дом Добрев? Есть же вероятность, что дети были необходимы для совершения какого-нибудь обряда.
— Да, но… Я не могу понять, какую именно роль они играют во всем этом? — Джейн хмурится, и я вновь смотрю в сторону детей, но их уже нет. Нам была дана подсказка.
— А, может… — Рид опускает взгляд. — Может, кости детей нужны были для обряда, который помог бы твоей бабушке разорвать узы между Психеей и кулоном? — Делает предположение, и я кусаю губу. Не знаю. Ни в чем не уверена.
— В любом случае, мы знаем, в каком направлении двигаться, — Пози отбирает у Рид оружие, чтобы она случайно не выстрелила.
— Думаешь, Дилан направился в особняк? — Я начинаю, но Джейн внезапно выкидывает голову, воскликнув слишком громко:
— Обряд. Точно, — бросает на нас взгляды, ожидая, что мы поймем. — Твоя бабушка хотела провести обряд, чтобы убить Психею. Она наверняка где-то фиксировала свои мысли и варианты заклинаний, свой опыт и формулы, — начинает жестикулировать, ходя кругами. — В общем, да, возможно кости нужны для обряда, и Психея, зная о планах миссис Добрев, приказала убить ее, а сама сейчас ищет ее записи, чтобы понять, каким образом можно разорвать связь. Думаю, Дилан в доме Добрев, — делает заключение.
И мы решаем не ждать. Если есть предположения, то нужно действовать.
По крайней мере, я чувствую загоравшуюся внутри надежду, и она придает мне сил.
***
Карин толкает одну из закрытых дверей. Светит фонариком внутрь комнаты, сощурив веки, и разглядывает помещение: это кабинет. Очень старый, давно заброшенный. На серых стенах ржавые подтеки, картины, «заросшие» пылью, перевернутые стулья, стол с лампой, по полу разбросаны газеты и бумаги. Словно в этой комнате прошел ураган. Ни одного окна. Девушка кашляет, прикрывая нос рукавом. Переступает порог, чувствуя, как запах гари усиливается. Давится, начиная драть глотку кашлем, и опускает голову, светом озаряя газету под ногами. Старая, ветхая бумага, пожелтевшая от времени. Карин опускается на корточки, пробует взять ее, но листы рвутся. Год 1939. Пятое августа. И ничего интересного. Простые новости. Девушка встает, обходя весь кабинет, разглядывая каждую картину, на которой изображены женщины. Подпись на каждой «Робертс». Это представительницы семьи Робертс. О них упоминала Мария. Карин подходит к столу, открывая ящики. Ничего. Пусто. Охотницы сбежали? Копы обследовали практически все коридоры. Здесь никого нет. Почему Они скрываются?
Карин выключает фонарик. Долго стоит на месте, прислушиваясь к неприятной тишине, после чего выходит из кабинета, слыша голоса товарищей. Идет по коридору, улавливая в тоне нотки негодования, и сворачивает за угол, встретившись взглядом с Кристианом, который стоит среди полицейских.
— Что там? — Подходит ближе, заглядывая в комнату, в которую все направляют фонарики. Карин тут же затыкает нос подобно остальным, ведь вонь непереносимая. На полу в помещении из плитки свалены тела девушек. Их рты и глаза широко распахнуты, кожа темная. На запястьях вырезаны цифры.
— Когда их успели похитить? — Один из копов делает шаг назад не в силах переносить запах мертвых тел.
Карин отворачивается, потирая лоб. Она не отвлекается от своих размышлений, когда телефон Коди начинает звонить. Парень отходит к стене, вынимая аппарат, и смотрит хмуро на экран.
Номер Тайлера.
Им хотелось бы ехать быстрее. Намного. Через час, или больше, автомобиль уже парковался у ворот особняка Добрев. Ночь туманом кружит у ног, когда ребята выскакивают из теплого салона на мороз. Ронни тут же начинает задыхаться, натягивая шарф на рот. Больное горло не переносит холодный ветер. Все тот же мрачный дом, кривые деревья, старый дуб, веткой дырявящей окно. Сугробы по колено. Тайлер подходит к воротам, замечая на снегу следы. Он улыбается, но улыбка быстро пропадает с лица, ведь можно разглядеть мелкие капли крови. Парень оглядывается на девушек, которые стоят позади. Джейн поглаживает по спине Добрев, которая без конца кашляет, хрипя:
— Идем.