***
И Дилан шёл.
Шёл по длинным коридорам, слушая недовольное кряхтение старика за спиной. Парень пытался запомнить всё, что видит. Его посетила мысль, что в подобном доме слишком мало света. Мало воздуха. Мало пространства, хотя внешне он большой.
Нет, это было странно.
Особняк внутри огромен, но ты всё равно чувствуешь, как тебе неуютно, как стены и потолки давят.
Спускаются по лестнице. Дилан осматривался. Второй этаж заинтересовал его, поэтому он замедлил шаг, за что получил хлопок по спине ладонью.
- Негостеприимно, однако, - подмечает, на что старик ворчит:
- Тебя никто не приглашал.
Дилан вздыхает, всматриваясь в пустые коридоры, после чего спускается дальше:
- Почему она всё ещё не разговаривает?
- Если не заткнешься, то и сам перестанешь языком чесать, - грубо, но иначе никак. Так нужно.
Дилан презрительно щурится, идя вперед, к входной двери. Старик начинает подталкивать его, чем раздражает не меньше. Парень закатывает глаза, когда он раскрывает перед ним дверь, буквально выталкивая за порог. Но Дилану не привыкать к такому отношению, поэтому совершенно спокойно оборачивается, интересуясь:
- Кто-нибудь кроме вас живет здесь?
На что дед выдает:
- Я предупреждал тебя. Говорил, чтобы ты не приходил больше! – сдерживается, чтобы не закричать. Его лицо краснеет, а Дилан лишь улыбается краем рта:
- Вы не напрягайтесь. Возраст уже не тот, - делает шаг назад. – Приятно было вновь вас увидеть, мистер Добрев.
У старика трясутся руки от злости, но, кроме того, чтобы гавкать на парня, он ничего не может, поэтому хлопает дверью, когда Дилан отворачивается, спускаясь с крыльца вниз.
Парень роется в карманах, достав пачку сигарет.
Мило и гостеприимно.
Сует сигарету в рот.
Ничего не меняется.
***
Единственное, что я так боюсь, - это разочарования.
Я не люблю, когда меня разочаровывают люди, но больше – когда я разочаровываю тех, кто мне дорог.
Стою у дверей в гостиную. Не слышу, как дедушка перемещается по помещению, поэтому толкаю дверь, чтобы понять, что происходит с ним.
Он злится. Это точно.
Старичок стоит у камина, разглядывая фотографию.
Движения немного скованные, но делаю шаг, потирая плечи. Дед часто смотрит на эти фотографии. Он смотрит на бабушку. Он действительно любил её. Это тот самый пример верности. Старой, забытой, канувшей во время.
И ему одиноко. Он здесь один. Это меня трогает.
Сглатываю, сжимаю губы, чтобы сдержать громкие вздохи. Подхожу ближе, видя, что на полке возле камина стоит рюмка. Лицо деда красное, а глаза прикрыты. Он стоит, согнувшись, потирает фотографию бабушки и их воспитанников. Молчит, тяжело дыша.
Всё-таки вздыхаю, коснувшись его плеча.
Ему нужно сесть. Нужно поспать.
Дедушка поддается, когда веду его к креслу, на котором он обычно сидел, проводя долгие вечера у камина с супругой.
Но теперь камин давно погас, а кресло напротив пустует уже который год.
Старик будто спит. Он отклоняется, всё так же хрипя. Уставшие, опухшие веки прикрыты.
Я делаю шаги назад, забирая фотографию в рамке из его морщинистых рук. Поднимаю к лицу. В темноте мало что рассмотришь, но я различаю свою бабушку и маму на фотографии. Общий снимок с детьми. Воспитанниками дома.
И кое-что понимаю. То, что все воспитанники в масках. Это детские маски для праздников: лисички, белки, волки, кошки, мыши, птички и многие другие. И все они смотрят на меня. Через темные вырезанные дырочки на месте глаз.
Чувствуя, как в груди начинается жжение, иду к полке, чтобы вернуть фотографию на место. Поднимаю руки, поставив, но останавливаюсь, наклоняя голову к плечу.
Моя бабушка стоит в центре. С одной стороны девочка, которую я не знаю. Это не моя мать. Мама стоит с краю, без маски. Бабушка положила руку на незнакомку, а с другой стороны - Он.
Хмурю брови, делая резкий шаг назад, будто отскакивая от огня.
Его глаза-бездны смотрят глубже. В сознание.
Мальчик с мешком на голове.
***
***
Школьные коридоры переполнены людьми. Трудно разглядеть в толпе знакомых или друзей. Множество лиц, множество голосов, эмоций, чувств. Все разные, создающие некое подобие безобидного безумия.
Парни толкают входные двери, оказываясь в людном коридоре.
- Ладно, она странная, согласен, - Тайлер был сбит с толку. Он пытался не отставать от друга, который слишком резко и быстро проскальзывал между людьми, растворяясь в толпе.
- Но, - Тайлер догнал Дилана только возле шкафчика. - Ты что там делал?
- Если моя сестра там была, значит, я мог там найти что-нибудь, - Дилан открывает шкафчик, еле успевая придержать выпадающие с забитых полок вещи. Тайлер поднимает брови, помогая ему всё впихнуть обратно:
- И ты нашел, - пускает смешок. - Нашел Ронни в белье, - довольно улыбается. Дилан хмурится, бросая на друга взгляд:
- Ничего нового я не увидел, - замолкает, когда различает знакомых людей в толпе. Щурит темные глаза, опирается локтем на дверцу шкафчика. Смотрит, не слушая Тайлера. Тот складывает руки на груди, следуя за его взглядом, но парень уже догадывается, кто привлек его внимание. Никто не может заставить Дилана долго пялится в одну точку.
Никто. Кроме Хлои.
Девушка надела облегающие лосины, длинный свитер в разноцветные полоски и вязанную шапку, в которую спрятала черные волосы.
Но было кое-что ещё.
Она шла с Роем. Парень держал её за талию, разговаривая с другом, который держался рядом. Рой пытался заставить всех расступиться, чтобы его девушка могла спокойно пройти вместе с ним. Хлоя улыбается, демонстрируя белые зубы, когда Рой что-то говорит, видимо, шутит.
Дилан помнит, что Хлою легко рассмешить.
Она чем-то напоминала маленького ребенка. Она играла эту роль, чтобы казаться милой. Ей удавалось это без особого труда. С таким круглым личиком девушка могла свести с ума любого.
И свела. Дилана.
Они знакомы с детсада, но только в средней школе парень понял, что его отношение к ней изменилось. Они росли, менялись. Внешне и внутри. Но оставались друзьями.
Оставались. До определенного момента.
- Чего уставился? - голос Роя не ломает Дилана. Парень лишь сжимает губы, делая шаг в сторону, к шкафчику, чтобы пропустить их. Тайлер хмурится, ведь Хлоя отвела глаза, будто не знакома с ними. Спокойно проходят мимо.
Дилан поставил руки на талию, сутулится. Тайлер потирает ладони, видя, что его друг оборачивается, смотря в спины уходящих голубков. Хмурится, щурясь.
Тайлер переступает с ноги на ногу:
- Забей, О’Брайен…
Не успевает договорить, ибо Дилан резко бьёт по дверце шкафчика, и та закрывается. Грохот тонет в шуме, поэтому никто не обращает внимания.
Тайлер вздыхает, следуя за другом, когда тот отворачивается, идя дальше по коридору, глубже, словно желая затеряться. Но Тайлер не отстает. От него не так просто избавиться.
Они идут в ногу, не торопятся, ведь какой кретин будет бежать на лекцию по физике?
Дилан оттягивает шнурки своей кофты, замедляя шаг, когда в толпе замечает знакомые фигуры. Тайлер притормозил, изогнув брови. Вопросительно взглянул на Дилана, после чего вновь на девушек, которые спокойно беседовали возле двери кабинета.
Дилан не доверяет ей. Наблюдает за тем, как Ронни пишет карандашом в блокноте, отвечая таким образом мило улыбающейся Джейн. Тайлер притоптывает ногой. Смотрит только на Джейн, пока не замечает одну деталь, которая заставила перевести глаза на Ронни:
- Это, что, - кивает головой. - На ней твоя кофта?
Дилан складывает руки, немного недовольно сжимая губы. И, правда. Не заметил этого. Да и не особо это его интересует.
- Была твоя, стала её, - шепчет Тайлер, за что получает очередной хмурый взгляд со стороны друга. Пози двигается с места, направляясь к девушкам. Он игнорирует удивленное выражение лица Дилана, который, чуть погодя, пошел за ним.
Тайлеру надоело стоять в стороне.
Джейн улыбается, прижимая тетради к груди. Поворачивает голову, немного мнется, когда понимает, что к ним приближаются парни.