Все мое тело содрогается, когда я вскрикиваю, внезапная ярость полностью переполняет мой организм, когда моя киска конвульсирует вокруг его твердого члена.
— Черт возьми, — выдыхаю я, запрокидывая голову и зажмуривая глаза, пока преодолеваю большие, тяжелые волны, захлестывающие меня.
Мое тело дрожит, когда Маркус продолжает двигаться, безжалостно, быстрыми толчками входя глубоко в мою киску, в то время как его пальцы продолжают кружить по моему клитору. Когда мое тело, наконец, сходит с эпического пика, он ускоряет темп, трахая меня именно так, как ему нужно, пока я стону и вскрикиваю от его восхитительных движений.
Без предупреждения мои ноги опускаются с его талии, как раз в тот момент, когда он протягивает руку и натягивает черную ткань вокруг моих запястий. Она развязывается, и когда он выходит из моей киски, мое тело падает на пол, мои колени слишком ослабли, чтобы держаться на ногах.
Маркус позволяет мне упасть, царапая колени, когда я замираю, а его внушительный член оказывается прямо перед моим лицом. Его руки зарываются в мои волосы, и он откидывает мою голову назад как раз вовремя, чтобы ввести свой член между моих губ. Я широко открываю ему губы, и, несмотря на то что он похитил меня прямо из моей гребаной квартиры, я все еще хочу произвести на него впечатление.
Я чувствую вкус своего возбуждения на его члене, когда глубоко вбираю его в себя, но не удивляюсь, когда он крепче сжимает мои волосы, удерживая меня на месте и беря контроль в свои руки. Он трахает мой рот, и я чувствую его прямо в горле. Я задыхаюсь гораздо сильнее, чем готова признать, но он, кажется, не возражает. Не поймите меня неправильно, я занималась этим чаще, чем любая другая девушка, но я не могу сказать, что у меня когда-либо был парень настолько требовательный, грубый и напористый.
Любой бы подумал, что мне это не понравится, но эта потребность удовлетворить его и заставить его чувствовать себя так же хорошо, как он заставлял чувствовать меня, никуда не делась. Мне нужно довести это до конца, даже если для этого придется давиться его большим гребаным членом до захода солнца.
Он жестко входит в меня, и у меня нет выбора, кроме как опереться на его мощные бедра, и несмотря на то, что я знаю, что не должна этого делать, я не могу удержаться и провожу руками по его напряженному телу, впиваясь ногтями и оставляя следы везде, куда могу дотянуться.
Я хватаю его за крепкую, очерченную задницу и чувствую острые выступы его пресса, мне нравится, как он, кажется, расслабляется от моих нуждающихся прикосновений, а затем, слишком быстро, он приподнимает мой подбородок чуть выше и с глубоким, гортанным стоном посылает горячие струи восхитительной спермы прямо в мое горло.
Я не смею пошевелиться, забирая все, что у него есть для меня, и тяжело сглатываю. Он вынимает член у меня изо рта, одновременно отпускает мои волосы, и я глубже опускаюсь на колени, чувствуя пульсацию своей тщательно оттраханной киски.
Я не могу не наблюдать за Маркусом, пока он натягивает штаны и заправляется обратно. Он не смотрит на меня, и я благодарна, мне нужен этот короткий момент, чтобы просто вздохнуть. Он не заботится о своей рубашке, оставляя ее забытой в углу комнаты, когда возвращается ко мне.
Мои глаза поднимаются, чтобы встретиться с его взглядом, как раз в тот момент, когда его рука снова запутывается в моих волосах. Он откидывает мою голову назад, заставляя поднять подбородок, и надвигается на меня, мгновенно возвращаясь к тому же бесстрашному психопату.
— В следующий раз, — рычит он с яростью. — Ты придешь, когда я скажу.
И вот так он отпускает меня и выходит из камеры, оставляя меня сидеть на грязном полу, гадая, что, черт возьми, только что произошло.
9
Я трахалась с психопатом, и мне это нравилось.
Черт, мне это не просто понравилось, это был лучший чертов трах, который у меня когда-либо был. Он как будто мог читать по моему телу, как по книге. Он точно знал, что мне нужно, и не сдерживался. Это было грубо, быстро и чертовски опасно. Как он и обещал.
Черт, я люблю мужчин, которые умеют держать свое слово.
Большинство парней говорят о большой игре, о том, как они собираются усердно заниматься тобой и стать лучшим трахом в твоей жизни. Они дают все эти захватывающие обещания только для того, чтобы привезти тебя домой, трахнуть полумягким членом, выпив слишком много, натереть твою левую половую губу до красноты, а потом отрубиться до того, как ты скажешь, что они не могут остаться на ночь.
Не Маркус ДеАнджелис. Он выполнил свою часть сделки. Он сделал именно то, что обещал, взял все, что ему было нужно, не тратя моего времени, а потом сразу же оттрахал. Что еще может быть нужно девушке? Если бы только он не был им.
Обыскав комнату, я подбираю брошенное шелковое платье и вздыхаю, когда оно разлетается на куски у меня в пальцах. Мое нижнее белье уничтожено, и я чертовски уверена, что не собираюсь оставаться голой в этой комнате. Черная рубашка Маркуса беспорядочно валяется в углу комнаты, совершенно забытая, и хотя мне ненавистна мысль о том, чтобы быть голой, мысль о том, чтобы надеть его рубашку, мне ненавистна еще больше.
Не имея выбора, я поднимаю с пола старую майку и спортивные штаны, которые остались здесь с моей первой ночи в этой адской дыре, и, съежившись, натягиваю их. Миллион мыслей проносятся у меня в голове, и все они сосредоточены на женщине, которой они могли принадлежать до меня.
Желчь подступает к моему горлу, и я пытаюсь проглотить ее, когда мягкий материал облегает мое тело и приносит мне первую унцию комфорта за последние дни. Я ненавижу это. Я ненавижу все, что связано с этим, но еще больше я ненавижу себя за то, что позволила Маркусу, блядь, ДеАнджелису трахать меня так, словно завтра не наступит.
Мне не должно было это нравиться. Меня должны были оттолкнуть его грубые прикосновения, и я чертовски уверена, что не должна хотеть сделать это снова, но я хочу. Делает ли это меня такой же больной, как и его? Что, черт возьми, со мной не так? Какая женщина позволила бы этому случиться, позволила бы своему похитителю получать удовольствие от ее тела, кончить в ее гребаный рот, а затем проглотить все это, как похотливая сучка?
Черт. В аду есть особое место для таких девушек, как я.
В этом нет никаких сомнений. Маркус заставил мое тело ожить впервые за многие годы, ну, не считая тех случаев, когда это делал Тарзан, но это вряд ли считается. Но я не дура, я знаю, что это ничего не изменит. Один хороший трах не приведет к тому, что у парня внезапно появится нимб над головой. Когда у него наконец появится шанс убить меня, он воспользуется им, несмотря ни на что. Это будет жестоко, извращенно и отвратительно. Это гарантия.