36
У меня что-то сжимается в животе, и я распахиваю глаза, вглядываясь в темноту, которая клубится вокруг моей спальни. Было уже далеко за два часа ночи, когда Маркус заснул рядом со мной, но я провела последние несколько часов, уставившись в затемненный потолок, наблюдая, как лунный свет медленно растекается по моей спальне.
Я не могла уснуть. Может быть, это последствия наркотиков, а может быть, это странная атмосфера, которая царит между мной и Маркусом. Я этого не понимаю. Как будто кто-то щелкнул выключателем внутри него, и внезапно эта жесткая внешность исчезла, оставив меня с грубой и честной версией его самого, той, которая ничего не скрывает. Черт, вчера вечером он сказал, что они все еще могут сделать меня женой мафиози, и с тех пор эта фраза не выходит у меня из головы.
Я не жена мафиози. Меня бы пристрелили в течение первых нескольких часов. Я считаю себя скорее боссом мафии. Я не подчиняюсь ничьим приказам и не уступаю. По крайней мере, я стараюсь быть такой сильной. Но самом деле я маленькая испуганная сучка, которая убегает от всего. Но я чувствую, что это меняется. Я чувствую, что развиваюсь, и если я останусь здесь достаточно долго, ничто не сможет меня удержать, даже трое мужчин, которые ворвались в мою квартиру посреди ночи.
Я отворачиваю голову от лунного света, оглядывая свою комнату, где Маркус крепко спит рядом со мной, только когда я это делаю, темная тень преграждает мне обзор.
Я судорожно хватаю ртом воздух, мои глаза расширяются. Тень исчезает, и я сажусь, обводя взглядом комнату. Быстро моргаю, протирая глаза и ища тень, но там ничего нет.
Должно быть, мне мерещится, но я была так уверена. Это казалось таким реальным.
Мое сердце бешено колотится, а беспокойство в животе становится только сильнее, более отчетливым, говоря мне, что что-то не так. Я опускаю руку на грудь Маркуса, и когда я пальцами впиваюсь в его кожу, чтобы разбудить, тень выходит передо мной.
— На твоем месте я бы этого не делала.
Мягкий женский шепот разносится по моей спальне, когда тень выходит вперед, в лунный свет. Темный капюшон закрывает ее лицо, перетекая в длинный, до пола, плащ, но я вижу длинные пряди грязных светлых волос, выглядывающих из-под него. Ее голова остается опущенной, скрывая глаза.
— Кто ты? — Я бросаюсь к Маркусу, отступая назад, более чем готовая разнести это место в пух и прах, если это потребуется.
— Ты дура, Шейн Мариано, — говорит она мне. — Слепая дура.
— Откуда ты знаешь, кто я?
Ее рука скользит под плащ, и мои глаза расширяются от страха, когда она достает пистолет.
— Ты сбежишь, — говорит она. — Ты сбежишь и никогда сюда не вернешься. На подъездной дорожке стоит машина с деньгами и паспортом в бардачке. Дверь не заперта. Убирайся отсюда, пока они не сделали с тобой то, что сделали со мной.
— Прости? — Я выдыхаю, пытаясь заглянуть ей под капюшон. — Кто ты? Что и кто сделал? Их отец? Джованни?
— Сейчас же, — требует она. — Я больше не буду просить. Уходи, пока не стало слишком поздно. У тебя нет времени.
Я качаю головой, ни на йоту, не доверяя этой женщине.
— Нет, здесь мне безопаснее, — говорю я ей, в глубине души понимая, что единственное место, где я когда-либо обрету свободу, - это стены этого старого замка. Я бросаю взгляд на ее пистолет, ужасаясь тому, что она может с ним сделать, но я стою на своем. Это мой новый дом. Никто не сможет защитить меня от их отца так, как они.
— Парни защитят меня.
Она подходит ближе, ее пистолет направлен мне в голову.
— Но кто защитит тебя от них?
Я с трудом сглатываю, мои руки на коленях дрожат.
— Встань, — требует она так тихо, что я едва слышу.
Властность в ее тоне заставляет меня осторожно подняться на ноги, и в этот момент я мельком вижу женщину, скрытую под плащом. Ее лицо покрыто шрамами и грязью, а безжизненные голубые глаза смотрят так, будто она готова направить пистолет на себя.
— Кто ты? — Я спрашиваю снова.
— Последнее предупреждение, — выплевывает она. — Они не твои. Уходи сейчас же, или ты не оставишь мне другого выбора, кроме как заставить тебя бежать.
Они не твои.
Кто это, блядь, такая?
Я качаю головой, решимость злобно пульсирует в моих венах.
— Нет. Я никуда не уйду, — требую я. — Ты меня не пугаешь. Ты просто сучка в плаще. Ты не можешь сделать мне ничего такого, чего они уже не сделали.
— Будь, по-твоему, — говорит она, прежде чем направить пистолет на Маркуса, мирно лежащего в моей постели. — Ты не оставляешь мне выбора.
Я бросаюсь к ней.
— НЕЕЕЕЕТ! — кричу я, глаза Маркуса распахиваются и смотрят прямо на меня.
БАХ!
Пуля глубоко входит ему в грудь, когда я прижимаю девушку телом к земле и вырываю пистолет прямо из ее чертовых рук. Маркус стонет, и я обнаруживаю, что поднимаюсь с пола, переползая через кровать, чтобы добраться до него. Его глаза широко раскрыты, а из пулевого отверстия в груди льется кровь.
— МАРКУС, — кричу я, слезы наполняют мои глаза, когда я бросаю пистолет на кровать и пытаюсь надавить ему на грудь.
Его веки тяжелеют, кровь стекает по моим пальцам, когда Леви врывается в комнату.
— ЧТО ТЫ СДЕЛАЛА? — рычит он, в ужасе уставившись на своего брата.
Я поднимаю взгляд, яростно качая головой.
— Нет, я... — мои глаза обводят комнату, но девушки в капюшоне нигде не видно. — Это была не я. Я этого не делал. Я...
— ШЕВЕЛИСЬ! — рычит он, врываясь в комнату и пытаясь добраться до своего брата. Он хватает меня за руку и швыряет через комнату, прежде чем сильно упереться руками в грудь своего брата. — НЕ СМЕЙ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ, УМИРАТЬ У МЕНЯ НА ГЛАЗАХ, МАРК.
Меня охватывает паника, и я обнаруживаю, что крадусь обратно к двери.
Он думает, что это сделала я.
Он думает, что я ответственна за убийство его брата.
Если Маркус умрет, я, блядь, покойница. Они не остановятся, чтобы задать вопросы или оправдать меня. Я их враг номер один.
Слова женщины кружат у меня в голове, пока я продолжаю пятиться, мои глаза широко открыты, а сердце бешено колотится.
— Уходи сейчас же, или ты не оставишь мне другого выбора, кроме как заставить тебя бежать. Она точно знала, что делает.
Я прижимаюсь спиной к дверному косяку своей спальни, и когда мои глаза фокусируются на Маркусе и я вижу, как его жизнь ускользает, я понимаю, что, без сомнения, мои дни сочтены.
Мне нужно бежать.
Леви поднимает взгляд и, видя это решение в моих глазах, его охватывает ярость. Он молниеносно тянется к пистолету, и я не осмеливаюсь оглянуться. Я выбегаю из комнаты как раз в тот момент, когда еще одна пуля глубоко вонзается в дверной косяк, как раз там, где я стояла всего мгновение назад.