− Не так уж и плохо, правда, пап? — искренне улыбаясь, шепотом спросила Аня у своего отца, но тот ничего не ответил.
Войдя в кабинет первым, он занял свое рабочее место у окна, но перед этим предложил Ане присесть на пуфик или стоящее рядом кресло для посетителей. Она подкатила каталку отца поближе к столу и потрогала рукой мягкую, обитую натуральной кожей поверхность кресла, на которое указал доктор.
− Я постою, если вы не против, − ответила Аня на его предложение, в этот раз изобразив на лице лишь какое-то подобие улыбки. Нередко катаясь со своими друзьями на машине, она помнит, насколько неприятно бывает в жаркий летний день прикоснуться разгоряченным телом к обтянутой кожей мебели. Сегодня она надела короткие джинсовые шорты, едва прикрывающие ее ягодицы.
Там, в холле, когда они только вошли, Аня не знала, что находится под тяжелым взглядом доктора Высокова, а заметив это, она немного растерялась, потому не смогла как следует оценить взглядом этого человека. Теперь же, когда он находится прямо перед ней, а его внимание приковано к мужчине в каталке, она заметила его прореженную сединой бороду, стрижку, сделанную на скорую руку, но оттого не менее аккуратную, и усталый вид. Удивило ее в первую очередь то, что врач вовсе не смотрит на нее как на женщину, хотя она зачем-то всячески пытается привлечь к себе его внимание.
− Как вы уже могли заметить, − начал Руслан Дмитриевич, — я в этой лечебнице исполняю обязанности главного врача.
− В психиатрической лечебнице, − сказал старик, отворачиваясь в сторону и стараясь вложить в свои слова как можно больше неприязни. — Называйте все своими именами. Я не маленький, а потому прекрасно понимаю куда, и зачем меня привезли.
К подобной реакции новых постояльцев главный врач лечебницы уже давно привык, потому как редко ему встречались люди, которые с охотой поступали сюда на лечение; разве что некоторые полностью выжившие из ума индивидуумы, совсем не замечавшие различия между больничной палатой и детской площадкой в общественном парке.
− Я вас прекрасно понимаю, Игорь Николаевич, − обратился он к старику напротив себя, всем видом выказывающему свое недовольство ситуацией. — Но, скажу вам по секрету, хотя и не имею на это право, я знаю сумасшедших людей, которым уже не помочь, которым нужно лишь пристанище, чтобы завершить свое бессмысленное существование. — Он налил себе воды из графина, сделал небольшой глоток. Придвинувшись ближе к столу и опустив на него локти, продолжил:
− Вы не такой, как все они. Вам просто нужна помощь. Я эту разницу отчетливо вижу.
Доктор заметил, что после этих слов старик стал немного спокойнее: перестал метаться взглядом по комнате, его брови выровнялись, а губы разжались. Но он по-прежнему не сдавал позиций, говоря о том, что, наверняка не настолько болен, чтобы упекать его в учреждение для умалишенных. «Лучше бы в дом престарелых отправили», − сказал он в завершение своего протеста.
− Обещаю вам, − начал доктор, − что вы не задержитесь здесь дольше, чем это будет необходимо. А для начала нам нужно понять, что конкретно вас беспокоит, и исходя из этого решить, как можно наилучшим образом и в кратчайшие сроки вам помочь. Я предлагаю провести некоторые тесты и проверить реакцию вашего мозга на раздражители…
Доктор Высоков еще несколько минут говорил о всевозможных причинах возникновения у мужчины участившихся провалов в памяти и резких потерь координации, но Аня его уже не слушала. Одной из причин было то, что она ни слова их всей той терминологии не понимала, а другой причиной было полное безразличие к тому, что будут делать с ее отцом. Ее главной задачей было избавиться от немощного и всюду сующего свой нос старика, чтобы в полной мере распоряжаться его внушительных размеров поместьем, которое он по молодости строил, вкладывая в него немалые суммы денег длительный период времени. Ее это все достало, и она решила наконец покончить с этим кошмаром. В ее планы не входило нянчиться со старикашкой в то время, когда ее друзья будут веселиться на предстоящей вечеринке с размахами городского масштаба, которую она же и собирается устроить в отцовском доме.
− Простите, я слишком увлекся и стал рассказывать вам обо всех назначаемых вам процедурах. Я лишь хотел, чтобы вы избавились от переживаний по этому поводу и смогли нам довериться.
Главврач так по-дружески сложил перед собой ладони и проникся чувствами к старику, что тот отложил в сторону сомнения и стал уже сам задавать вопросы касательно планов на это утро.