Выстраивается лабиринт, гомогенный бредовой идее, а в конце этого лабиринта располагается то, что как раз и должно привести к исцелению, — своего рода двойной выход, выход на двух уровнях. Во-первых, там происходит событие, пребывающее внутри бреда, то есть на уровне бреда больного заключение виновной санкционирует истинность бреда и вместе с тем убеждает больного в том, что он огражден от того, что на уровне его бреда является причиной болезни Таков первый выход, относящийся к VDOBHK) бреда, обосновывающий бред и устраняющий то что в рамках бреда функционировало как причина.
А во-вторых, на другом уровне — на уровне врачей и окружающих — происходит нечто совсем иное. Притворяясь, что прислугу заключают в тюрьму, врачи выводят ее из игры, изолируют от больного, и больной оказывается огражден от того, что на самом деле было причиной его болезни, — от своего недоверия или ненависти к прислуге. Тем самым то, что является причиной в рамках бреда, и то, что является причиной бреда, замыкается в одной и той же операции.
Операция и должна была быть единственной: нужно было, чтобы она осуществлялась именно в конце лабиринта бреда, ибо
врачи знали, что будь служанка удалена просто так, не в качестве причины, какою она является в рамках бреда, последний возобновился бы. Больной представлял бы себе, что она снова его преследует, ищет средство его обмануть, или перенес бы недоверие, которое он испытывал к ней, на кого-нибудь другого. Как только бред осуществляют, придают ему реальность, обосновывают его, а одновременно и устраняют то, что в рамках бреда является причиной, складываются условия для его самоликвидации.* И если эти условия самоликвидации бреда являются вместе с тем устранением того что является поичи-ной самого бреда, то наступает исцеление. Таким образом угодно совмещаются устранение причины бреда и устранение причины в рамках бреда Эта вилка к которой приходит лаби ринт фиктивной верификации, составляет самый принцип ис-целения.
Ибо —и таков третий момент описываемой схемы —как только больной действительно поверил, что его бред был истинным, как только он поверил, что то, что в рамках его бреда было причиной болезни, устранено, он приходит к возможности принять медицинское вмешательство. Под предлогом его лечения от болезни, которая была подстроена прислугой, в эту своеобразную брешь вливают лекарство, являющееся лекарством в рамках бреда, лекарство, которое в рамках бреда должно позволить больному излечиться от болезни, подстроенной прислугой но вместе с тем и лекарство от бреда—поскольку ему действительно дают медикаменты которые оказывая успокаивающее действие нормализуя давление устраняя нарушения кровенос ной системы и т д обеспечивают исцеление И как вы види те лекарство —элемент реальности — функционирует на д nv хуровнях как лекарство в рамках бреда и как лечение гямого бреда Вот эта то своеобразная игра от-аниз™™ фик
ции обоснования бреда и
является,действительной причиной
иС1ТРТТРНИЯ
И как раз эта игра истины — истины в рамках бреда и истины бреда — будет полностью вытеснена в рамках психиа-
* В подготовительной рукописи к лекции далее сказано: «Реально, но в форме, виртуально приемлемой с точки зрения бреда, устраняют то, что в рамках бреда функционирует как причина».
50
51
трической практики, зародившейся в начале XIX века. Причем пошатнуло эту систему, на мой взгляд, именно возникновение того, что можно назвать дисциплинарной практикой, — новая микрофизика власти, заложившая ядерные элементы всех психиатрических сцен, которые сформируются впоследствии и на фундаменте которых возникнут как психиатрическая теория, так и психиатрические институты.
Примечания
1 Ф. Пинель поступил на работу в лечебницу Бисетр 6 августа 1793 г. и 11 сентября того же года принял на себя обязанности «врача медицинской части». О том, как «Филипп Пинель освобождает от цепей душевнобольных в лечебнице Бисетр», сообщает, относя событие к 1792 г., старший сын медика, Сципион Пинель (1795—1859), в апокрифическом тексте, приписанном отцу (Sur l'abolition des chaоnes des aliйnйs, par Philippe Pinel, membre de l'Institut. Note extraite de ses cahiers, communiquйe par M. Pinel fils // Archives generates de mйdecine. 1 аппёе. Т. 2. Mai 1823. P. 15—17), и в сообщении для Академии медицины (Bicкtre en 1792. De l'abolition des chaоnes // Mйmoires de l'Academie de mйdecine. 1856. N 5. P. 32—40). Художник Шарль Мюллер в 1849 г. запечатлел эту историю на полотне под названием «Пинель освобождает от цепей душевнобольных Бисетра», на которое М. Фуко ссылается в «Истории безумия»
(
Foucault