– Пресвитер Онезим? – спросил я, смутно припоминая, что тот выглядел иначе.
– Леруа Нарсис, – улыбнулся сухощавый мужчина с ослепительно белыми зубами. – Приходом руковожу я. Давно не были в наших краях, сэр рыцарь?
– Давненько.
– Блудный сын вернулся! – воскликнул Леруа и радостно хлопнул в ладоши. – Каких удовольствий желает ваша душа? Или вы по делу?
– Мне нужен фламин Онезим.
– К сожалению, его здесь нет и никогда не будет. Может быть, я смогу вам помочь?
Я нахмурился.
– Вообще-то, мне нужен не сам Онезим, а его лаборатория. Знаете, здесь, под приходом, он проводил некие… эксперименты. Научные, можно сказать. Вызывал священные сны и хотел доказать существование баалов…
Пресвитер замахал руками.
– Ни слова больше, сэр рыцарь! Это же ересь, мракобесие! Баалы не существуют, они суть метафора. Именно поэтому Онезима и лишили должности. Его псевдонаучные эксперименты остановлены, лаборатории больше нет, хвала баалу.
– А что стало с людьми, которые лежат там, внизу? – спросил я и махнул рукой в сторону подвала.
– Теперь там огро-о-омный винный погреб, – улыбнулся Леруа, – больше я ничего не знаю.
– Дерьмо! – воскликнул я.
– Нет, вино, – сказал Леруа и расхохотался.
Я молча развернулся и вышел из храма.
Выходит, Розет так и останется блуждать в бесконечных видениях, пребывая в летаргическом сне, и никто ее не спасет. Вдоль позвоночника пробежал холод, словно кто-то сунул мне за шиворот кусок льда, руки покрылись мурашками. Не хотел бы я сам оказаться в такой ситуации!
Размышляя, что же теперь делать, я рассеянно разглядывал местных гуляк, пока взгляд не зацепился за валяющееся в траве тело. Тело ворочалось, ругалось и хваталось за основание дерева в попытке подняться. Я подошел ближе. Борясь с крайней степенью опьянения, мужчина вцепился пальцами в кору и все-таки поднялся, тяжело навалился спиной на ствол, откинул голову, хватая ртом воздух. Лицо с широкой челюстью опухло, кудрявая шевелюра сбилась в неопрятный ком, украшенный листьями и репьями, но пьяницу я узнал.
– Празднуете понижение в должности, фламин Онезим? – спросил я.
Онезим коротко хохотнул и тут же фыркнул, уголки губ опустились.
– Я тебя помню, шутник, – сказал он охрипшим голосом. – Хорошие были времена. Чего надо?
– Я пришел за Розет.
Бывший пресвитер попробовал снова рассмеяться, но зажмурился от приступа мигрени и сжал виски. Проморгавшись, он сказал:
– Да уж, вовремя ты. Меня выгнали, исследования запретили. Странно… никак не возьму в толк, почему. Ведь я почти доказал, что баалы существуют, это ведь хорошо! Ведь это на благо культа! Почему так?
– Розет, – повторил я.
– Как ты думаешь, что эти идиоты сделали со всеми спящими летаргическим сном?
– Ну?
Онезим развел руками, лицо было злым и обиженным одновременно. Он проговорил медленно, будто вслушиваясь в свои слова и удивляясь сказанному:
– Они же идиоты! Бесталанные бюрократы. Взяли и похоронили!
Я вытаращил на него глаза. Внутри словно лопнула струна. Не то чтобы я шибко переживал за Розет, но рассчитывал обрести союзника и даже в какой-то мере исправить свои прошлые деяния, из-за которых пострадало немало людей.
– И давно? – спросил я со слабой надеждой.
– Достаточно давно, – сказал Онезим и сверкнул глазами, словно был доволен, что это меня задело.
– Что с ними стало? – тупо спросил я.
– А что становится с человеком, если его похоронить? Как говорится, вскрытие показало, что причина смерти – вскрытие…
Я прищурился. Онезим отшучивался чересчур нарочито. Уж слишком амбициозным он был исследователем, чтобы вот так все бросить и отступиться. Как я помнил, давить на него бесполезно, среди пресвитеров слабовольных не бывает. Красноречием я не блистал, но стоило попробовать способность, которую я недавно выбрал на первой ступени навыка:
Малая откровенность. Вы можете спросить NPC о его секрете или тайне, и вам будет дан ответ. Расход: 20 пунктов запаса сил. Время восстановления 1 сутки. NPC должен испытывать к вам доброжелательность.
– Простите, но я не верю, что вы просто так без сопротивления позволили закопать своих подопечных, дорогой Онезим, – сказал я. – Неужели вы ничего не предприняли? Не… выкопали?
Он выпрямился и уже не казался столь пьяным.
– Сэр Карахан, если я еще и могилы начну раскапывать, меня не только сана лишат, но и повесят.
– Но что-то же вы предприняли?
Онезим хитро на меня посмотрел и наконец-то сознался.