Внезапно дверь устремилась по диагонали вверх, словно стояла на эскалаторе.
– Эй! Куда?!. – воскликнул Аркадий, но осекся.
Вслед за дверью появлялись парящие в воздухе ступени.
В вышине на фоне облаков дверь остановилась. Створка распахнулась во всю ширь. Кирилл задрал голову и прищурился, безрезультатно пытаясь рассмотреть, что находится внутри. Глядя на висящие в воздухе тонкие плиты ступеней, он передернул плечами. Страшная головокружительная высота – сам бы он ни за что туда не полез, лучше бы остался в коме! Тем не менее, настроение было радостное, едва ли не триумфальное. Психолог сказал, улыбаясь:
– Высоковато подниматься без перил. Эти шикарные спецэффекты – часть авторской задумки или так вышло случайно?
Однако Муллагалеев промолчал и лишь рассеянно кивнул. Он хмурился и кусал губы.
– Что-то не так? – спросил психолог.
– Я чувствую какую-то неправильность происходящего, но не знаю, в чем дело. Я пока не осмыслил, как соотносятся Психикон, законы литературы и реальная жизнь. Сергей, – писатель повернулся к Дедалову, – с мифологической точки зрения все корректно?
– Ну… – геймдизайнер замялся, – это очень похоже на этап чудесного возвращения героя.
Вмешался Аркадий:
– Мне кажется, вы слишком теоретизируете, господа. Почему бы просто не попробовать? В худшем случае – просто не получится. Герой готов!
– Вот, тем более герой проявляет инициативу, – улыбнулся Дедалов. – Все складывается.
Писатель кивнул:
– Иншаллах!
Аркадий пожал всем руки и сказал:
– Что ж, в следующий раз увидимся – там. Всем спасибо и до скорого!
Он начал подниматься.
Агенты провожали взглядом фигуру рыцаря с мечом за спиной и молчали.
Кирилл почувствовал, как смутное беспокойство коллег передалось и ему. Будь они в других слоях Психикона, сейчас весь пляж кишел бы червями сомнения! Психолог активировал гарнитуру:
– Роджер, каково состояние пациента?
Директор вышел в палату переговорить с врачами. Аркадий тем временем преодолел половину пути. Он приостановился, кажется, помахать рукой, но с такой высоты было не разглядеть. Вернулся Роджер.
– Говорят, деградация мозга остановилась. Теперь он не умирает, все хорошо!
– А сердце? – спросил Кирилл скорее автоматически, чем осознанно.
– Без изменений.
– Без изменений, – эхом отозвался Кирилл, и вдруг его смутное беспокойство вскинулось и расправило огромные крылья, словно выжидавший в засаде монстр.
– Сердце! – воскликнул Кирилл. – Что будет с его кровяной системой, если он очнется?
Вопрос повис в воздухе, словно гриб ядерного взрыва. Роджер выругался и снова побежал к врачам. Писатель с геймдизайнером схлестнулись в пылком диспуте, жонглируя философскими, мифологическими и литературными понятиями, бросаясь в мистику и экзистенциализм, призывая в свидетели языческих богов и современных ученых.
Кирилл понимал, что последнее слово – за ним, но что делать – не представлял. Он чувствовал себя хирургом, обнаружившего в разгар операции, что должен перерезать не сосуд, а провод от тикающей бомбы.
Ему на плечо положил руку Муллагалеев, он тяжело дышал, пальцы нетерпеливо комкали медицинский халат.
– Я считаю, – начал он и поправился, – мы с Сергеем пришли к выводу, что настоящий герой не имеет права покидать приключение, пока не завершит свою миссию.
– Какая еще миссия?
– А мы не знаем. Это его дело. Он зачем-то и почему-то оказался в этих обстоятельствах, значит, в этом есть какой-то смысл.
– Погодите-погодите. Вы что, против того, чтобы пациент вышел из комы?
– Но причем здесь я? – развел руками Муллагалеев.
– Ваша оболочка внедрения формирует часть Психикона и задает правила этой реальности. Если вы считаете, что герою, в смысле, пациенту не полагается выйти через эту дверь, то этого не произойдет!
– Я на вашей стороне и желаю Аркадию выздоровления, но при всем желании не могу согласиться с чем-то, что противоречит моей убежденности, – сказал писатель.
Кирилл потер виски. Как странно находиться в ситуации, когда мировоззрение буквально формирует реальность. Как же переубедить писателя за считанные минуты?
– Нет, – вклинился Дедалов с необычным для него напором, – я уверен, что мифологические правила в данном случае сильнее, чем мнение отдельного человека!