- И?
- Она не ожидала, что я появлюсь с другой стороны, поэтому спокойно сидела за деревом и наблюдала, как огонь набирает силу.
- Вы спросили ее, почему она покушается на вашу жизнь?
- Нет. Она вывернулась бы. Зачем слушать ложь, когда ищешь правду? Я дождалась, пока куст полностью выгорит, и вернулась в нору через тайный ход. Потом выползла, притворно ахая: «Как это я проспала пожар?», выдержала время, чтобы дать сестре уйти, и рванула к вам. Как психо, вы просто обязаны мне помочь.
- Ну, милочка, у меня несколько иные обязанности.
- Здоровье пациента для вас важно или нет? – в лоб спросила лиса. – А жизнь?
Доктор молчал. Он закрыл глаза, лисе даже показалось, что филин уснул, но стоило ей слезть с пня, пан Фил воззрился на нее.
- Хорошо. Мне самому интересно, что происходит. Я предприму кое-какие действия, но прошу вас держать язык за зубами. Это и вас касается, пани Десмод.
Мышь выползла из-за «кушетки», ее большие глаза говорили о том, что она не пропустила ни слова.
- Да, доктор. Врачебная тайна и всё такое, – пискнула она.
- А пока займитесь своими прямыми обязанностями, возьмите пробу крови у пани Рудой.
- Вы, доктор, пожалуйста, определитесь. – Не разжимая зубов, как чревовещатель, проговорила мышь. - Только что была команда держать язык за зубами.
- Пани Десмод…
- Всё-всё. Я пошутила. Хотела разрядить обстановку.
Ни доктор, ни лиса не отреагировали на ее шутку. Доктор задумался, а пани Рудая с интересом наблюдала за медицинской процедурой.
- Чувствую легкий след сонной одури.
- Сплюньте кровь, быстро. – Пан Фил встревожился за свою лаборантку. - И прополощите рот.
- То-то у меня сухость такая, хоть язык вываливай! - Хлестнула хвостом по пню лиса, знакомая с ядовитой ягодой. – Попила чайку с бабушкой!
- Да, это уже серьезно. Сонная одурь или белладонна. Вам явно желают смерти. Теперь я понимаю, почему ваши глаза показались мне лучистыми. Красавка и есть красавка.
- И сердце у пациентки стучит как бешеное, - добавила мышь, сплевывая росу, которой полоскала рот.
- А что с бабушкой? Надо бы ее проведать. - Филин взлетел выше и снял с сучка табличку «Психо».
- Я сейчас сбегаю! - Лиса кинулась в заросли, но пан Фил остановил ее.
- Вам туда нельзя. И домой нельзя. Вам нужно на время спрятаться.
- Я пойду на птицеферму. Есть у меня там пригретое местечко.
- Отлично. Зная ваше анти-бройлерное настроение, никто не подумает искать вас в курятнике. И больше питья, голубушка. Хорошо бы холодный компресс на голову. А бабушкой займусь я.
- Сделаю, - кивнула лиса и нырнула в кусты.
- Пани Десмод, на сегодня прием окончен.
- Я хочу помочь. Вы же знаете, я юркая, могу незаметно последить за Сломанным коготком.
- Только умоляю, милочка, не рискуйте.
- Ты слышала, дорогая? – пан Фил окликнул жену.
- Да, родной. Лети к Седой лисе, не теряй время. А я пока посещу птичий базар. Если что-то происходит в Грижском лесу, все новости там.
Седая лиса грела старые кости, лежа на пригорке.
- Филя, что тебя принесло сюда? – она щурила глаза на солнце, и филин, как ни вглядывался, не мог определить, расширены у нее зрачки или нет.
- Я прилетел поинтересоваться, как ты себя чувствуешь, старуха.
- Хе-хе-хе, ты бы меня еще чувихой назвал. Да, побузили мы с тобой в свое время. Я вижу, ты и сейчас никак не успокоишься, все в «Психо» играешь.
- Какие игры, старая. Кто-то травит твою внучку белладонной.
- Пулю мне в зад! – Лиса села. - Которую из них? Рыжую или Коготок?
- Рыжую. И сдается мне, Коготок к этому приложила лапу.
- Пошла, значит, по стопам своей взбалмошной матери. Ты помнишь Хиппи?
- Как не помнить твою чумовую дочь. То в зеленый цвет выкрасится, то до розовой кожи обреется.
- Травкой баловалась, - грустно усмехнулась лиса. - Та знатно крышу сносит. Не хочешь вспомнить молодость? Может, забьем по косячку?
- Меня сейчас только один косяк беспокоит. Дверной. Как бы не вмазаться в него, когда в дупло влетаю.
- И у меня зрение село. Я теперь больше на нюх полагаюсь. Так что ты там говорил о моих внучках?
- Рыжая предположила, что только у тебя могла получить дозу белладонны. Во время чаепития. Меня смущает, почему ты не отравилась?
- Я чай не пью, у меня от него сердце бухает. Кипятком балуюсь с сахаром вприкуску.
- Кто чай заваривал?
- Я сама. – Лиса, кряхтя, спустилась к норе. На утоптанной полянке блестел медными боками самовар, а на полотенце уютно устроились чайные принадлежности.
- Откуда у тебя такая коробка? – Фил, поддев когтем, откинул деревянную крышку. Разделенное надвое нутро хранило туго скрученные листочки черного и зеленого чая.
- Хьюмидор, - лениво проговорила лиса. Потом пояснила: - Так коробка для сигар называется. Один дорогой мне мужчина прислал. Из самой Америки. Вкуссссные сигары были, - протянула лиса, довольно сощурив глаза. - Чего ты там нюхаешь?
- Какой чай ты вчера заваривала?
- Черный индийский. Рыжая только такой пьет. Коготок предпочитает зеленый китайский. А что?
- Похоже, в черный чай сушеные ягоды белладонны подмешаны. А вот в зеленом их нет. Как ты думаешь, почему сестра ненавидит сестру?
- Странно, не замечала. Вроде обе приветливые, улыбаются друг другу. Коготок накануне визита Рыжей приходила, фотографии рассматривала, такая веселая, воодушевленная была. Я с недельку назад над ней пошутила, думала, не простит, ан, нет, вернулась, как ни в чем не бывало.
- А что случилось? Расскажи.
- Дятел принес наливку, у него яйцо родилось. На запах пан Серый подтянулся, потом шесть братьев Бялко, ну, еще кто из любителей. Душевно так сидим. Кавалеры комплименты отвешивают, я же одна среди них дама. Даже о геморрое забыла. А тут Коготок нарисовалась: «Бабуля-бабуля…», я ей и говорю: «Ты кто, девочка? Я тебя не знаю. Иди куда шла». Ведь сколько раз предупреждала, на зверях меня бабушкой не называть. Это ты, Филя, мой возраст знаешь, для тебя я Седая, а для лесного молодняка я - Платиновая.
- Я чаек-то с собой заберу, от лиха подальше, - пан Фил выгреб его из коробки в пакетик, завязал узелок и приготовился взлететь.
- А может по косячку, чувак? Ты, Филя, брови-то расправь. Шучу я. Скоро новая партия сигар поступит. Прилетай, посмолим.
Филин в нетерпении высунулся из дупла. Скоро ночь, а супруга так и не вернулась с птичьего базара.
- Доктор, доктор! – перевернутая мордочка летучей мыши загородила обзор.
- Пани Десмод…
- Вы точно должны сделать мне прибавку к зарплате. Я такое вам расскажу, с ума сойдете!
- Милая, в таком случае, вы лишитесь жизни. Сумасшедший филин не разбирает, кто свой, а кто чужой. Марррта, ты где была? – он с облегчением выдохнул, поймав влетевшую жену в объятия. Пани Десмод закусила губу, видя нежность пожилой пары.
- Дорогой, я такое расскажу, ты сойдешь с ума!
- И вам пани Марта конец, - пискнула мышь.
- Так, дамы, давайте пройдем глубже в дупло. Нам не нужны посторонние уши.