Вербовка плотников, чей тяжкий труд
Не различает праздников от будней?
В чем тайный смысл такой горячей спешки,
Что стала ночь сотрудницею дня?
Кто объяснит мне?
Это о том что Дания готовится к чему-то и очень срочному.
Горацио
(…) И вот, незрелой
Кипя отвагой, младший Фортинбрас
Набрал себе с норвежских побережий
Ватагу беззаконных удальцов
За корм и харч для некоего дела,
Где нужен зуб; и то не что иное —
Так понято и нашею державой, —
Как отобрать с оружием в руках,
Путем насилья сказанные земли,
Отцом его утраченные; вот
Чем вызваны приготовленья наши
И эта наша стража, вот причина
И торопи и шума в государстве.
Бернардо
Я думаю, что так оно и есть.
Вот почему и этот вещий призрак
В доспехах бродит, схожий с королем,
Который подал повод к этим войнам.
Вот догадка к чему Дания на тот момент готовилась.
Я хочу сказать что эти мужчины служащие, что в их обязанность входит защита королевства, в приоритете, от внешней угрозы. У них были неприятные предчувствия, в своей коллективной проекции они и увидели как раз то что их беспокоило- угрозу нападения из вне. Вспоминается образ прежнего короля на полях сражений с «внешними врагами». Исключение тут Горацио, о его роли, кроме близкого знакомства с Гамлетом, неизвестно, однако офицеры, обратились к нему после встречи с призраком случившейся ранее. Возможно он был их начальник, либо хоть как-то авторитетной для них фигурой, посредником между ними и Гамлетом.
Теперь можно сравнить их догадки с информацией полученной от призрака протагонистом. Речи о предстоящей стычке с Норвегией тут не идёт. Гамлет получает информацию об угрозе внутри его семьи. Призрак сообщает что Клавдий коварный заговорщик, при этом обвиняет Гертруду только в её «неверности»:
О гнусный ум и гнусный дар, что властны
Так обольщать! – склонил к постыдным ласкам
Мою, казалось, чистую жену;
Что отдаёт ревностью, при этом его гнев обходит её:
Но, как бы это дело ни повел ты,
Не запятнай себя, не умышляй
На мать свою; с нее довольно неба
И терний, что в груди у ней живут,
Язвя и жаля.
Тут же можно привести предпосылки(причины) для подобной проекции:
Королева
Так что ж в его судьбе
Столь необычным кажется тебе?
Гамлет
Мне кажется? Нет, есть. Я не хочу
Того, что кажется.
Как минимум что-то кажется, некое необдуманное предчувствие, может даже необоснованное для того чтобы сделать из него утверждение. И опять же, необдуманное для того чтобы от него отказаться, не рассмотренное (обдумывание может происходить как обсуждение вопроса с другими). И замечу что тут он этой «кажимости» избегает, что несколько может приравниваться к вытеснению. И в добавок слова Гамлета при получении информации о призраке от офицеров, он предвосхищает свои ожидания от встречи с ним:
Гамлет
(…)
Дух Гамлета в оружье! Дело плохо;
Здесь что-то кроется. Скорей бы ночь;
Терпи, душа; изобличится зло,
Хотя б от глаз в подземный мрак ушло.
Протагонист предчувствует некое зло.
В последний раз призрак является Гамлету в комнате Гертруды. Гамлет уже совершил убийство, первой его догадкой было что он убил Клавдия. Дело мести, казалось совершено, аффект мог начать остывать. Хоть и цель его мести достигнута не была, всё же какую-то часть собственного желания отмщения он выразил в действии(частичная сублимация). Тут же можно обратиться за подтверждением этого предположения к услышанному Гамлетом от проекции:
Призрак
Не забывай. Я посетил тебя,
Чтоб заострить притупленную волю.
Но, видишь, страх сошел на мать твою.
О, стань меж ней и дум ее бореньем;
Воображенье мощно в тех, кто слаб;
Воля несколько притупилась, хотя заметно как Гамлет постоянно пребывает на её острие(на острие собственных влечений- месть, ревность, подозрительность, страсть, депрессия, азарт, увлечённость) с момента диалога с призраком(островки доверия, дружелюбие с актёрами, единичный случай вежливого обращения к Полонию- это скорее периоды ремисий). В оригинале используются слова «purpose» (цель, намерение), вместо воли. И слово «conceit» (тщеславие, чванство, самомнение) вместо воображения. Я предполагаю что воображением переводчик ещё раз хотел подчеркнуть гамлетовские фантазии поведанные ему призраком. Хоть призрак говорит о Гертруде, это так же относится к Гамлету: как раз в состоянии слабости мы встречаем протагониста во второй сцене первого акта, перед его встречей с «воображением»: