С другой стороны, как уже было сказано, делаются многочисленные, но пока безуспешные попытки обнаружить в форме и величине отдельных компонентов вызванных потенциалов коры больших полушарий признаки кодирования специфической сенсорной информации. В уже упоминавшихся работах Либэт (1964) указано: у бодрствующего взрослого человека с обнаженной соматосенсорной коры субдурально регистрировался вызванный электрический ответ на слабые раздражения кожи, не ощущаемые испытуемым. Согласно этим данным, критическим фактором для осознания раздражителя служит наличие длиннолатентных (до 500 мс) поздних вызванных потенциалов. Однако множество фактов не подтверждает этого представления.
Как известно, у человека, находящегося под гипнозом, можно изменять субъективное восприятие стимула с помощью внушения. Так, например, здоровым людям во время сеанса гипноза внушали в одних случаях, что световой стимул тусклый, а в других — яркий, хотя интенсивность стимула оставалась неизменной. В этих условиях величина вызванного потенциала коррелировала с физической интенсивностью стимула и не менялась в зависимости от внушенного субъективного восприятия. При внушенной в гипнозе кожной анестезии не было отмечено изменений величины или формы вызванных потенциалов коры на электрокожное раздражение. На фоне внушенной под гипнозом глухоты с вертекса продолжали регистрироваться такие же вызванные потенциалы на звук, как и до того.
Сходные результаты были получены у больных с истерической кожной анестезией одной половины тела. При сопоставлении соматосенсорных вызванных потенциалов коры на раздражения нечувствительной и здоровой стороны с помощью электрической стимуляции кожи руки или нерва не было выявлено существенной разницы между ними. Следовательно, не ощущаемое больным истерией кожное раздражение вызывает корковый электрический ответ, который не отличается от потенциала, регистрируемого на осознаваемое раздражение другой — «здоровой» — стороны тела.
При помощи специальных приемов (подача конкурирующего изображения на второй глаз или стабилизация зрительного образа на сетчатке) у бодрствующего здорового человека можно добиться исчезновения субъективного восприятия зрительного стимула. В этом случае со зрительной области коры регистрируются вызванные потенциалы, не отличающиеся по величине и форме от реакций на те же стимулы, но предъявляемые в обычных условиях и осознаваемые испытуемым. Приведенные факты позволяют считать, что осознание внешнего стимула и вызываемые им потенциалы коры головного мозга отражают нервные процессы разных функциональных уровней или систем. Видимо, справедливо мнение о том, что потенциалы, регистрируемые с поверхности коры, непосредственно не выявляют, не отражают корковых психических процессов, связанных с фактом осознания стимула. С другой стороны, имеется множество данных, свидетельствующих, что корковые вызванные потенциалы могут существенно меняться под влиянием психических факторов (эмоции, уровень внимания, значимость стимула и т. д.).
Мы уже говорили об изменениях вызванных корковых потенциалов на эмоционально значимые словесные стимулы и о том, что не существует достоверных корреляций между величиной порога ocoзнания эмоционального слова и формой или амплитудно-временными параметрами вызванного потенциала на него. Вместе с тем последнее обстоятельство не-противоречит тому мнению, что дополнительная локальная активация коры, связанная с эмоциональной значимостью словесного стимула, влияет и на порог его осознания. «Эмоциональная» восходящая импульсация из лимбической системы действует одновременно на разные структурно-функциональные уровни коры головного мозга: на нейрональную систему, обеспечивающую осознание зрительного слова, и на структуры, генерирующие электрическую активность, отводимую со скальпа. Влияние этой дополнительной восходящей импульсации может неодинаково сказываться на корковых функциях — психической и биоэлектрической.
В настоящее время не вызывает сомнения положение о том, что изменения порога осознания эмоционально значимых слов обусловлены дополнительной нервной импульсацией из структур лимбической системы, в которых интегрируются механизмы эмоциональных реакций. Следовательно, восходящее «эмоциональное» воздействие на кору происходит до того, как слово осознается, что и приводит к изменению порога осознания. Это важно для выявления нейрофизиологических механизмов, определяющих изменения восприятия эмоционально значимых слов, в частности повышение порога их осознания, а потому значимо и для понимания сущности так называемых безотчетных эмоций. Возможность семантического дифференцирования на неосознаваемом уровне, когда слово не осознано, была доказана в экспериментах с регистрацией вызванных корковых потенциалов на нейтральные и эмоционально значимые слова. В качестве словесных стимулов использовались отдельные слова, демонстрируемые на экране в течение кратчайшего времени (15 мс) и такой слабой освещенности, что ни один испытуемый ни в одной пробе не мог их прочесть. Все испытуемые воспринимали словесный стимул как тусклую вспышку света на экране, хотя из словесного отчета можно было видеть, что они, как правило, старались его опознать.
Корковый электрический ответ на такого рода стимул регистрируется обычно в виде позднего негативно-позитивного колебания компонентов (рис. 1 и 2).
Рис. 1. Увеличение амплитуды позднего вызванного потенциала коры на неосознаваемое эмоционально значимое слово
— ВП на нейтральное слово «кастрюля»; — на эмоииональное слово «расправа». В каждом кадре верхняя кривая — вертекс, нижняя — затылочная область. Отклонение кривой вверх — негативность; С — начало стимуляиии.
Рис. 2. Средние значения по группе изменений амплитуды волны на осознаваемые и неосознаваемые эмоциональные слова.
На ординате: величина потенциала; на абсциссе: А — осознаваемые слова, Б — неосознаваемые слова. Светлые столбики — нейтральные слова; темные — эмоциональные слова.
Существенная разница в амплитуде этих компонентов вызванного потенциала на нейтральные и эмоциональные слова дает веские основания считать, что в случаях, когда словесный стимул не осознается, в коре головного мозга происходят анализ и синтез его семантических свойств. Ведь только после анализа и «опознания» слова корковыми элементами, воспринимающими зрительную речь, может произойти та дополнительная активация корковых нейронов, связанная с эмоциональным значением слова, которая проявляется в увеличении вызванного ответа коры. Следовательно, для осуществления кортикофугального влияния, которое по механизму обратной связи запускает восходящую импульсацию из лимбической системы на неокортекс, не обязательно осознавать эмоциональный словесный стимул. Это влияние может осуществляться и без осознания слова или до того, как это произойдет.
Выше уже приводились многочисленные факты влияния неосознаваемых слов на психологические и физиологические функции организма. Поэтому значение опытов с вызванными потенциалами состоит не только в том, что получено еще одно объективное доказательство неосознанного семантического дифференцирования — весьма удивительного и интересного психического феномена. Главное в том, что данные регистрации вызванных потенциалов на неосознаваемые слова позволяют утверждать: эмоциональный словесный стимул еще до его осознания по механизму обратной связи в состоянии изменить активность корковых элементов, что и отражается на высших корковых психических функциях, в частности на осознанном восприятии. Эти данные послужили важным звеном в исследовании нервных механизмов одного из наиболее интересных видов психологической защиты, каким является подавление восприятия, повышение порога осознания эмоционально неприятной, негативной информации. Мы еще вернемся к этому вопросу, когда будем обсуждать проблемы неосознаваемого обучения и межполушарных функциональных отношений.