— Да, конечно, я не спорю, может показаться крайне утомительным говорить на одну тему четыре часа подряд, — вещал мужчина, — но я вам скажу больше: я собираюсь говорить об этом весь свой рабочий день. Вы можете переключаться или жаловаться, но мир подарил нам сегодня очень яркую, даже насыщенную тему для обсуждений. И никакой главред мне не указ! — смеялся диктор. — Так что пока не закончится этот день или пока я сижу на своем месте и дышу, я буду и дальше рассуждать с вами или без вас о комете. Боже! — он ударил кулаком по столу. — Да я как будто именно ее и ждал всю свою жизнь! Так что потерпите, ладно? День, всего один день. Считайте, что у меня сегодня день рождения, — вновь рассмеялся мужчина.
Диана смотрела пустыми глазами на одинаковые бутылки с водой. Наверное, она могла бы простоять здесь целую вечность, ожидая, пока сердце не успокоится, но сверлящий взгляд продавщицы, раскладывающей товары практически нагрел ей спину.
— Поэтому не знаю, как вы, — продолжал ведущий, — а я ощущаю невероятный эмоциональный подъем сегодня. Да, чаще слышно, что прилет кометы сулит одни лишь несчастья, но вы посмотрите на эту красавицу! Если конец света будет таким же красочным, то он уже не так плох.
Дмитрий ушел глубоко в дебри своих мыслей. Он пытался подобрать слова, которые помогут ему высказать Евгению все, что о нем думает. Но минуты шли, а с ними утекал шанс. Перед ним на полке лежали подгнивающие яблоки, и внутри он чувствовал себя схоже.
— Хочу, кстати, сказать, если кто не следит за новостями, — радио продолжало вещание, — то для научного сообщества прилет Психофоры стал крайней неожиданностью, ведь она появилась в нашей Солнечной системе где-то полгода назад буквально из ниоткуда. Мало удивительного, на самом деле в подобном. Я слышал, что метеоры, которые могут стереть в труху нашу старушку Землю, мы рискуем заметить прямо перед столкновением. Но все равно! Подобное явление — настоящий нонсенс и фурор для всего человечества! Правда сколько я не разговаривал со своими знакомыми, никто и не интересовался новостями о комете. То ли дело дюжина очередных супергеройских блокбастеров!
Евгений переминался с ноги на ногу прямо возле входа, готовый выпорхнуть на улицу, чтобы бежать дальше. Он внимательно наблюдал за перламутровыми бликами, прыгающими по витринам магазина. Евгений мог поклясться, что слышал эти блики, и звук тот напоминал тонкий треск кристаллов, крошащихся под собственным весом и от контакта с суровой реальностью. Он слышал самый что ни на есть перламутровый звук. И если парень встретится с ним еще раз, то узнает его в то же мгновение.
— Вы, разумеется, не обязаны верить мне на слово, — говорил диджей. — Поэтому я договорился заранее с ученым о небольшой беседе именно сегодня. С настоящим академиком! Я приветствую вас, Игорь Алексеевич.
— Да-да, и я вас тоже категорически приветствую, — из динамиков лился суетливый, шепелявый обрывающийся стариковский голос. Мужчина будто бежал, сидя на стуле. — И вас, и ваших слушателей…
— Что вы можете сказать о сегодняшнем явлении? — диджей перехватил инициативу. — Я думаю, вы согласитесь с моим видением Психофоры, как чего-то крайне аномального, но очень и очень любопытного.
— Несомненно, мой друг! Несомненно! — тараторил гость.
— А научное сообщество уже пришло к какому-либо консенсусу?
— Смотря кого вы называете научным сообществом, — с легким смущением говорил академик. — Это сообщество, кхм, весьма разношерстно. Вообще многие университеты, издания и обычные светила наук скоро начнут нести в неподготовленные массы свои гипотезы. Нужно просто подождать.
— Подождать, подождать. Нет! — обрубил на корню диктор. — Конкретно вы! Ваша позиция. Или ваших ближайших коллег. Давайте. Прямо сейчас!
— Конкретно мое? — задумался академик. — Хорошо. Как по мне, глядя на Психофору, мы должны задаться единственным вопросом: реальности происходящего.
— Что вы имеете в виду? Я, например, не сомневаюсь, что реальность реальна.
— Ну как сказать, — говорил академик. — Вы на работе со скольки?
— С самого запуска эфира, — ответил диктор.
— Ага… Поймите меня сейчас правильно. Вещи, события, о которых я пытаюсь рассказать, как мне кажется, должны были… как бы это сказать. Созреть.
— Созреть, — рассмеялся диджей. — Любопытно. И что же должно было созреть?
— В итоге? — уточнил академик. — Только Бог может знать. Или кто-то подобный. Но если говорить про мой личный опыт, то все начиналось очень просто: странные мысли, желания, предпочтения. Потом пришли необычные звуки и видения. Что-то не очень заметное. Например, невиданный раньше цвет, или… Не знаю… У тишины свой звук появился. Такой клишированный пример, но все же.