В действительности не стоит ожидать существенных сдвигов, пока действующие массы не осознают характер условий жизни, которые навязываются им во всех областях, и не освоят практические способы их изменения.
«Воображаемое – это то, что становится реальным», – писал один автор[7], имя которого я предпочел выкинуть из головы по причине его вопиющей духовной деградации. Однако это утверждение с его невольной решительностью может послужить пробным камнем для выявления некоторых пародий на литературную революцию: все, что склонно оставаться нереальным, есть пустая болтовня.
Жизнь, за которую мы несем ответственность, встречает на своем пути как серьезные поводы к унынию, так и великое множество более или менее заурядных возможностей отвлечься и успокоиться. Каждый год кто-нибудь из тех, кого мы любили, сознательно капитулирует, не сумев оценить имеющиеся в его распоряжении возможности. Впрочем, эти люди не делают сильнее вражеский лагерь, который и так уже составляют миллионы дураков и в котором быть дураком – объективная необходимость.
Главным моральным пороком остается снисходительность во всех ее разновидностях.
Теория дрейфа[8]
Дрейф – один из ситуационистских методов – можно определить как технику быстрого прохождения через несколько различных сред. Понятие дрейфа неразрывно связано с осознанием явлений психогеографического характера и с разработкой созидательно-игрового поведения, всецело чуждого традиционным представлениям о путешествии и прогулке.
Тот или те, кто пускается в дрейф, на более или менее продолжительное время порывают с общепринятыми мотивами к перемещению и действию, а также со своими обычными контактами, с трудом и досугом, чтобы повиноваться импульсам территории и случающихся на ней встреч. Элемент непредсказуемости играет здесь не столь решающую роль, как может показаться: с точки зрения дрейфа, каждый город имеет свой психогеографический рельеф с постоянными течениями, неподвижными точками и водоворотами, затрудняющими доступ в некоторые зоны или выход из них.
В целом дрейф представляет собой свободное движение в сочетании с его необходимой противоположностью – управлением психогеографической динамикой за счет осознания и учета предоставляемых ею возможностей. В этом последнем отношении для психогеографической мысли полезны данные, выявляемые экологией, хотя социальное пространство, которое изучает эта наука, остается очень ограниченным.
Экологический анализ абсолютных и относительных разрывов в городской ткани, зон микроклимата, элементарных единств города, не совпадающих с его административными подразделениями, а особенно – доминирующего воздействия городских центров притяжения, подлежит использованию и дополнению средствами психогеографического метода. Объективно-чувственная территория, в которой будет развертываться дрейф, должна определяться как исходя из ее собственного детерминизма, так и исходя из ее отношений с социальной морфологией.
Шомбар де Лов[9] в своем исследовании «Париж и его пригороды», вышедшем в серии «Библиотека современной социологии» (Paris: P. U. F., 1952), отмечает, что «характер городского квартала определяется не только географическими и экономическими факторами, но и представлением о нем его жителей и жителей других кварталов». В той же работе, иллюстрируя тезис, согласно которому «реальный Париж, в котором живет отдельно взятый человек, очень невелик и ‹…› географически образует зону крошечного радиуса», он приводит план годовых перемещений студентки, живущей в XVI округе. Эти перемещения образуют маленький треугольник, стороны которого, никуда не отклоняясь, соединяют Школу политических наук, дом девушки и дом ее преподавателя фортепьяно.
Подобные схемы – будь они образцами современной поэзии, способными вызвать живой аффективный отклик (в данном случае – возмущение тем, что можно так жить), или даже элементами теории вроде той, в которой Бёрджесс[10] описал на примере Чикаго распределение типов социальной активности по четким концентрическим зонам, – никак не способствуют развитию практики дрейфа.
Случайность играет в дрейфе большую роль потому, что методика психогеографического наблюдения еще плохо разработана. Однако влияние случайности в силу естественных причин консервативно и часто сводит процесс к чередованию ограниченного числа вариантов и к привычке. Поскольку прогресс дрейфа всегда определяется разрывом поля, управляемого случайностью, в результате создания новых условий, более благоприятных для реализации поставленных целей, можно сказать, что случайности дрейфа существенно отличаются от случайностей прогулки, хотя первые же обнаруженные точки психогеографического притяжения могут привязать дрейфующего или дрейфующих к новым привычным осям, вновь и вновь выводя их на одни и те же маршруты.
10
Эрнест Уотсон Бёрджесс (1886–1966) – американский социолог, один из основоположников экологии города.