В наших исследованиях пиктограммы были получены аналогичные результаты (см. рис. 3).
Рис. 3. Линии, графически передающие различные оттенки эмоциональных состояний (радость, печаль, тревога, страх), соответствующих слову «настроение».
В результате исследования около двух миллионов «почеркушек», или непроизвольных, спонтанных графических изображений, собранных у детей в возрасте от двух до восьми лет, ведущий специалист в области анализа детских спонтанных рисунков Рода Кэллог разработала классификацию первичных геометрических паттернов, или базовых начертаний (Kellogg, 1979). Все многообразие обнаруженных базовых начертаний, среди которых можно назвать точку, вертикальные и горизонтальные линии, арки и прочие геометрические паттерны, Кэллог объединила в шесть базовых форм, названных диаграммами. В набор диаграмм вошли все основные геометрические формы, такие как треугольник, квадрат, круг, греческий крест, перекрещенные линии и замкнутая кривая. Многочисленные исследования, проведенные в разных странах (см. Либин А.В., Либин В.В., 1994), подтвердили обнаруженную закономерность на основе анализа рисунков детского творчества (см. рис. 4).
Рис. 4. Шесть базовых графических форм, сделанных Юлей в течение трехлетнего периода в возрасте с 2 до 4 лет.
Как показывают культурологические исследования, геометрическая форма является первоэлементом, наиболее элементарным проявлением архетипа (Иванов Вяч. Вс., 1978; Топоров В.Н., 1990). Образуя значительный слой универсальных знаков и символов, геометрические формы, выступающие уже как символические коды внешнего мира, влияют на структуры психики, моделируя тем самым новую смысловую реальность. На принципах психофизического влияния геометрических символов на сферу внесознательного основано их использование в художественном искусстве: живописи, кино и мультипликации, в компьютерных играх, а также в рекламе, при создании товарных знаков, эмблем и других символических атрибутов.
В середине двадцатого столетия из области классической графологии выделилось направление, связанное не с традиционным анализом почерка как графического проявления личности (Зуев-Инсаров, 1926; Wolf, 1948), а с психоаналитической интерпретацией непроизвольных машинальных рисунков и бессознательно сделанных набросков, так называемых каракулей (Rice, 1928). Среди анализируемых автоматических набросков, машинальных рисунков или каракулей (doodles) оказались и геометрические формы (King, 1957). Во всем мире, включая Германию, Францию, Италию и США, исследования индивидуальной экспрессии, в том числе в форме графомоторных проявлений, ведутся параллельно с разработкой проективных рисуночных методов. Развитие этих двух направлений практически не пересекается друг с другом. В России попытка интеграции проективного исследования рисунка с анализом индивидуального предпочтения геометрических форм осуществляется в конце двадцатого века. Систематическое исследование неосознаваемых индивидуальных графических предпочтений включается в исследовательский план лаборатории дифференциальной психологии и психофизиологии Института психологии Российской академии наук (Либин А.В., 1986–1994) и лаборатории изучения национального характера, созданной при Президиуме Российской академии наук Советом по Кибернетике (Либина А.В., 1987; Либин А.В., 1987, 1988; Либин А.В., Либин В.В., 1988). В основе отечественных психографических исследований лежит разработанный авторами тест «КОНСТРУКТИВНОГО РИСУНКА ЧЕЛОВЕКА ИЗ ГЕОМЕТРИЧЕСКИХ ФОРМ™» (Прим. авт. Подробнее об истории создания теста см. Приложение 1).
Следует отметить, что в зарубежных исследованиях анализ графической экспрессии и проективный рисуночный подход до сих пор существуют независимо друг от друга. Одним из наглядных примеров является публикация в 1989 году американским графологом Сюзан Диллинджер книги «Психогеометрия», в которой интерпретация личностных особенностей дается не на основании сделанного рисунка, но произвольного выбора одной из пяти геометрических форм – треугольника, прямоугольника, круга, квадрата и ломаной линии в виде зигзага. Интерпретация выбора проводится в рамках графологической традиции (Bellinger, 1989). Интересно, что, предлагая обзор различных интерпретаций популярных тестов, Джоанна Торрей (Тоггеу, 1989), автор статьи о машинальных рисунках в американском журнале «Омни», ошибочно называет автором теста выбора единственной геометрической формы Энн Махони, графолога из Сан-Франциско. Ошибочные ссылки и приписывание авторства другим психологам, к сожалению, существуют и в российской психологии. Так, в обзорных отечественных работах по использованию графических методик, основанных на упомянутой выше статье Торрей, автором популярной методики выбора геометрической формы вместо Сюзан Диллинджер также называется Энн Махони. Следует заметить, что, хотя созданная Диллинджер на графологических принципах интерпретация выбора одной геометрической формы представляется весьма интересной, в ее книге дается лишь феноменологическое описание теста без систематического обоснования его интерпретации. К сожалению, в работе Сюзан Диллинджер также отсутствует концептуальное и экспериментальное исследование выбора одной их геометрических форм в сопоставлении с личностными особенностями, диагносцируемыми с помощью других методов.