Песков заметно удивился словам своего наставника.
— Но… он же их убьет.
На мгновение Волжанский задумался, а потом пожал плечами:
— Вот и славно. Смерть Громова дезориентирует следствие, уход Володи Малахова лишит его «глаз». Артем получит желаемое, а мы выиграем дополнительное время для завершения нашей миссии. Ты же помнишь: мы должны успеть спасти мир.
Песков неуверенно крутил в руках вейп.
— Да, но… они же ваши друзья!
Волжанский сделал жадный глоток из алюминиевой банки.
— Отчаянные времена, Гера. Отчаянные времена.
Глава вторая.
Сомнения и недоверие
Взаимодействие. Свершение.
Благоприятна стойкость.
Брать жену — к счастью.
Эдуард Евгеньевич Громов, затаив дыхание, сидел в кабинете шефа, генерал-лейтенанта Горелика. Он внимательно следил за выражением лица Михаила Викторовича, пока тот перелистывал рапорт о происшествии в доме Сухоставского. Физиономия начальника Второй службы оставалась бесстрастной. Наконец он перевернул последний лист, снял очки и устало помассировал лицо.
— Значит, психокинетик, «воспламеняющий взглядом»? — уточнил Горелик.
— Так сказал Данилыч.
— И кто он такой?
— Неизвестно. Мы его морды лица не рассмотрели.
— Камеры наблюдения?
— Сгорели. Субчик излучает электромагнитные волны. В радиусе километра всю электронику пожгло. Записи погорели вместе с серваками.
— Как удобно…
— Мы надеялись, кто-нибудь заснял его на мобильник, но телефоны жильцов поселка тоже все накрылись.
— Понятно… Какие шаги предприняты?
— Ребята сейчас проверяют конфликты Сухого, его последние проекты. Что-то да всплывет.
Горелик иронично ухмыльнулся.
— Его грохнул парнишка, обладающий пирокинезом. Что за проекты он вел? Создание суперсолдата?
— Психокинетика могли нанять конкуренты Сухого.
— Наемный убийца-супермен? Эдуард Евгеньич, сплюнул бы… Еще, не дай бог, журналюги такую идею подцепят. Кстати, с ними поработали?
— Короткое замыкание, повлекшее взрыв баллонов с газом в подвале.
— Он там на «Северном потоке» сидел, что ли?! — фыркнул Горелик.
— Вполне себе рабочая версия, — развел руками Громов. — Еще будут разговоры о заказухе, но они со временем пропадут из новостей.
Горелик откинулся в кресле, покачал головой.
— У тебя нет ощущения, что мы находимся в каком-то фантастическом романе, где в следующей главе полезут мутанты из параллельного мира?
Громов скупо улыбнулся.
— Вот галиматьи с попаданцами не будет точно.
— Летающий парень месяц назад, теперь это… Почему они вдруг объявились в одно и то же время?
— У Данилыча есть своеобразная теория, но тебе она вряд ли понравится.
— Много эзотерической чуши?
— Много эзотерической чуши, — кивнул Эдуард Евгеньевич.
Михаил Викторович глубокомысленно вздохнул, как бы прикидывая, готов ли он слушать про эзотерическую чушь. Решил, что нет, не готов.
— А где, ты сказал, сейчас Володя?
— Он захотел поработать в одиночку.
— Чего вдруг?
— Я думаю, наше дело становится для него личным. Все больше психокинетиков выходит на сцену, понимаешь…
Горелик нахмурился.
— Это не станет проблемой?
— Мы говорим о Данилыче. Он самый хладнокровный воин из всех, кого мне доводилось встречать. Холодильник растает рядом с Вовкой.
— Будем надеяться… Ладно, ты извини, ко мне люди сейчас придут. Держи в курсе. Если твои нароют что-то — сразу сообщай.
Эдуард Евгеньевич покинул кабинет начальника. Решив размять ноги, он направился к выходу через лестничный пролет.
Проходя мимо лифта, Громов на мгновение встретился взглядом с выходившей из кабины Оксаной Ледневой. Одетая в светло-голубой брючный костюм девушка на высоких каблуках, компенсировавших невыдающийся рост, легко проплыла мимо генерала. На какую-то секунду в ее лице промелькнула искорка узнавания.
Громов и Леднева никогда не были знакомы лично. Эдуард Евгеньевич имел представление о главе Специальной комиссии по расследованию «прецедента Анжелики» только по рассказам коллег и из выпусков новостей. Тем не менее, видимо, и она так же заочно знала генерала Громова.