Бегло просматривая остальные истории, Лера искала те, что повествовали об обретении драконами крыльев за счет счастья, и наконец нашла.
Первая история рассказывала о драконе, который с детства увлекался техническим применением магии. Земли у этого Зеленого Дракона были обширные, густо заселенные, и он с азартом придумывал и конструировал работающие на магии машины: транспортные средства, сельскохозяйственную технику, устройства для орошения полей, посадки и сбора урожая, для ухода за скотиной, обогрева домов и так далее. Его изобретения облегчали труд людей и повышали его производительность: страна богатела, население росло, доходы повелителя также росли (тут имелось примечание редактора, что большинство изобретений Зеленого Дракона используется до сих пор, а все машины — это различные интерпретации самого первого автомобиля, созданного им же). Процветающая страна привлекла внимание соседей, и три дракона объединились, чтобы пойти войной против Зеленого и захватить его богатые земли. Вторжение было кровавым и беспощадным, тем более что напали полноценные взрослые драконы, извергающие пламя из поднебесья, сметающие магией целые села, а повелитель Зеленый Дракон был единственным представителем своего клана, был молод и холост, а следовательно — еще не обрел крылья и ему было сложно противостоять захватчикам. Видя, как испепеляют его страну, понимая, что его человеческих сил не хватит, чтобы победить врагов, Зеленый Дракон заперся в самой высокой, северной башне своего замка и начал изобретать оружие. Мощное, невиданное оружие, способное поразить любого дракона. Легенда гласила, что ему удалось создать уникальный артефакт, названный впоследствии «Погибель драконов»: это название дали те захватчики, что мечтали захватить земли Зеленого Дракона. Мечтали, но не смогли: вооруженный своим мечом изобретатель прогнал налетчиков прочь со своих земель, наведя на них такой страх, что ни они сами, ни их потомки не решались даже посмотреть в сторону Зеленой страны. А повелитель Зеленый Дракон был так счастлив, что изобретение работает и ему удалось создать такое небывалое оружие и спасти свою родину, что на радостях он раскинул руки, стоя на крыше своей башни, — и превратились его руки в крылья, и взмыл в небо зеленый дракон…
«Красиво, но явно не мой случай, раз Эриас загорелся идеей счастья в браке, а не радостью вдохновения и счастьем открытия», — рассудила Лера и стала просматривать брошюру дальше в поиске более обнадеживающих случаев.
Таковые не находились, зато обратил на себя внимание тот факт, что легенд о драконицах было не меньше, чем о мужских особях их вида, а вот сведений о человеческих супругах драконов практически не было. Если где и указывались жены и мужья из людей, то только мельком, в стиле: «мать такого-то героя-дракона», «отец такой-то драконицы». Складывалось впечатление, что никакой роли ни в политике, ни в личной жизни (!) своих супругов-драконов эти люди не играли, настолько пренебрежительно и кратко упоминалось о них в книге.
«Надо бы в местный гражданский кодекс заглянуть, выяснить, какое у них семейное законодательство относительно смешанных браков, — взяла на заметку Лера, — без этих знаний моя работа плодотворной не будет. К тому же свод законов — это зеркальное отражение реальных проблем, возникающих в семье и браке, и об этих проблемах мне нужно знать все. Мало ли… Надо выяснить, что в местном законодательстве может мешать счастливому браку, вдруг у них положено пороть жен на центральной площади за неуклюжий поклон своему мужу-дракону!»
Общий вывод, сделанный Лерой после изучения литературных источников, был неутешителен: жена-человек являлась для дракона лишь запасным средством обретения наследника и не более того. Никаких историй, повествовавших бы о неземной любви дракона к человеку и вообще о драконьих браках, заключенных по любви, в библиотеке Эриаса не нашлось. Слово любовь в книгах встречалось редко и исключительно в качестве любви к детям и родине. Впрочем, это были книги, собранные мужчиной, а земные мужчины тоже любовными романами не зачитываются.
Лера автоматически разгладила на Алеше одеяло и прошла в лабораторию, чтобы вернуть книги на место. Поставив их на полку, она обратила внимание, что рядом, на рабочем столе, на видном месте лежат бумаги, придавленные золотым пресс-папье, а на верхнем листе крупно написано: «Мир — Земля». Поддавшись неудержимому женскому любопытству, Лера подошла ближе.