И. И. Мечников в своей работе «Биология и медицина» отмечал, что страх смерти – один из главных признаков, отличающих человека от животных. «Все животные инстинктивно избегают смерти, но не осознают этого. Ребенок, избегающий её подобным образом, так же не имеет никакого представления о неизбежности смерти. Сознание этого приобретается только позднее, благодаря необыкновенному умственному развитию человека»[4]. Мечников утверждал, что во все времена страх смерти «составлял одну из величайших забот человека» и осознание неизбежности своего конца не дает в полной мере наслаждаться жизнью многим людям. Решение проблемы он искал в науке, которая могла бы, с одной стороны, удлинить срок жизни человека, а с другой – помочь ему осознать естественность и закономерность умирания, тогда этот процесс перестает вызывать ужас и отчаяние. В конце своей жизни Мечников создал учение об ортобиозе – такой жизни человека, когда на смену активной деятельности приходит спокойная старость, страх смерти исчезает, уступая место чувству пресыщения жизнью и желанию смерти. Однако до этого пока далеко. В реальности мало кто стремится добровольно уйти в небытие, а страх смерти становится актуальным для многих людей самого разного возраста.
Длительное и настойчивое размышление о смерти производит глубокое впечатление на людей, а влияние на человека с развитым воображением художественного склада может вообще оказать решающее значение на творчество. Достаточно вспомнить, какое сильнейшее психологическое воздействие произвел на Ф. М. Достоевского эпизод его чудом не состоявшейся казни, во многом определивший в будущем мрачный эмоциональный настрой писателя. Впоследствии Федор Михайлович писал в «Дневнике писателя» за 1873 г.: « Приговор смертной казнью расстрелянием, прочтенный всем нам предварительно, прочтен был вовсе не в шутку: почти все приговоренные были уверены, что он будет исполнен, и вынесен, по крайней мере. Десять ужасных, безмерно страшных минут ожидания смерти»[5].
Действительно, к страху перед пугающей пустотой, ожидающей нас в конце жизненного пути, ведут тысячи дорог, и только очень сильные духом люди могут позволить себе спокойно и мудро рассуждать о смерти. Один из таких мудрецов – римский мыслитель I в. н. э. Луций Сенека. «Жизнь дана нам под условием смерти, и сама есть путь к ней, поэтому глупо её бояться: ведь известного мы заранее ждем, а боимся лишь неведомого. Неизбежность же смерти равна для всех и непобедима. Можно ли пенять на свой удел, если он такой же, как у всех? Равенство есть начало справедливости. Мы не сразу, а постепенно, шаг за шагом, попадаем в руки смерти. Каждый день мы умираем, потому что каждый день отнимает у нас частичку жизни, и даже когда мы растем, наша жизнь убывает. Вот мы утратили младенчество, потом детство, потом отрочество. Вплоть до вчерашнего дня все минувшее время погибло, да и нынешний день мы делим со смертью. Как водяные часы делает пустыми не последняя капля, а вся вытекшая вода, так и последний час, в который мы перестаем существовать, не составляет смерти, а лишь завершает её: в этот час мы пришли к ней – а шли мы долго»[6].
Впоследствии Луций Сенека на собственном примере доказал, что его стоические взгляды на эту проблему были не просто словами, - достаточно вспомнить, как достойно принял он собственную смерть, на которую обрек его император Нерон.
Оригинальным подходом к структуре личности человека отличались взгляды швейцарского психолога и философа Карла Юнга. Он предполагал, что весьма важные процессы происходят на границе сознательного и бессознательного, где сталкиваются Эго и Тень. Эго является сознательной частью личности, а Тень – это ядро бессознательного, куда входят желания, отрицаемые индивидуумом как несовместимые с социальными нормами или противоречащие существующим представлениям личности об идеале. Эго и Тень являются как бы взаимным отражением друг друга на зеркальной границе сознательного и бессознательного. Согласно взглядам К. Юнга, в структуре личности Тень выполняет компенсаторную функцию, а следовательно, робкий в жизни человек в своем бессознательном храбр, а смелый «внутри» труслив. Таким образом, не бывает «абсолютных» трусов или безупречных храбрецов, ибо Тень человека всегда несет в себе обратное отражение внешне проявляемого качества. Исходя из этого, необходимо сделать вывод, что ресурсы, необходимые человеку для борьбы со страхом, можно черпать не во внешнем мире (что бывает достаточно затруднительно), а в нем самом.
4
Мечников И. И. «Биология и медицина». URL: http://www.medbiol.ru. – Режим доступа свободный.