Выбрать главу

      II. Основная часть

      Обсуждение рассказа «Папа, поиграй со мной».

      Психолог вывешивает перед участницами подготовленный текст рассказа, написанный крупным шрифтом, и читает его вслух.

      «В этот день Андрей вернулся домой рано. Лена очень обрадовалась приходу мужа. Наконец, подумала она, удастся поговорить с Андреем о болезни сына, посоветоваться, вместе принять решение. „Да и хорошо будет, если Андрей поиграет с Митенькой, — размышляла Лена, — ведь он с ним так мало общается“. Пока муж раздевался и мыл в ванной руки, Лена быстро разогрела ужин, накрыла на стол и побежала в гостиную за Митей.

      Трехлетний сын Лены и Андрея лежал в детском манеже. Коварная болезнь сковала ручки и ножки малыша. Каждый раз, глядя на сына, Лена испытывала нестерпимую боль. С болезнью сына она не могла смириться. Вскоре после рождения Мити, когда выяснилось, что он нездоров, Лена оставила любимую работу и все время теперь посвящала сыну. Она делала все возможное: возила его на массаж, консультировала у разных специалистов, занималась с ним сама дома, посещала с ним сеансы экстрасенса. Лена очень уставала, порой ей казалось, что она бьется головой в непробиваемую стену. Положительные результаты появлялись с большим трудом, но все же они были.

      В последнее время ее стала беспокоить и еще одна проблема: она стала все больше ощущать потребность в поддержке близких лиц, в первую очередь мужа. И сегодня как раз такой случай представился.

      Лена взяла Митю на руки и пошла с ним на кухню. Сев за стол, она первая завела разговор с мужем:

      — Сегодня мы с Митенькой были в поликлинике, консультировал профессор. Знаешь, это известный врач. Он советует ложиться к нему в клинику. Я уже записалась. Как ты на это смотришь?

      Андрей с сожалением посмотрел на жену и сказал:

      — Мне кажется, что традиционная медицина нам вряд ли поможет. Нужно найти целителя. У нас на работе есть один такой. Всем помогает. Я поговорю.

      Он помолчал, а потом добавил:

      — А так уже третий год, а толку нет.

      В кухне стало тихо. Разговор не клеился. Лена почувствовала жесткость в словах мужа. Ввязываться в спор не хотелось, и она промолчала. После ужина Лена предприняла еще одну попытку поговорить на эту тему:

      — Знаешь, логопед сказала, что с Митенькой нужно как можно больше разговаривать и заниматься. Поиграй с ним, пока я буду мыть посуду, а потом еще поговорим.

      Лена передала ребенка в руки мужу, и он направился в гостиную. А сама проворно застучала посудой на кухне.

      Там Лена пробыла минут двадцать. Когда же она, освободившись от своих хлопот, заглянула в гостиную, то увидела такую картину: муж сидел на диване, уткнувшись в телевизор, передавали очередные футбольные новости, а Митя одиноко лежал в манеже. Игрушки были не тронуты. Сердце у Лены сжалось:

      — Почему же ты с ним не играешь? Взял бы его на руки. Ну что же он лежит один! — в сердцах воскликнула она. Андрей, не поворачивая головы, ответил:

      — Потом, после футбола...

      — А после ему нужно будет спать, — возразила Лена.

      — Ну вот, приходишь с работы пораньше и хочешь отдохнуть, а тут одни претензии. Ты же сама понимаешь (тут муж повернулся к Лене, лицо его было раздраженным и даже гневным), ведь играй не играй, а ему не поможешь!

      Затем, видимо, почувствовав неловкость и немой укор в глазах Лены, он смягчился:

      — Ты же хорошо знаешь, что я с детьми не очень умею играть. А Митя и сам не хочет. Как с ним играть?

      Лена оторопела. Слова мужа „играй, не играй, а ему не поможешь“ как будто отхлестали ее по щекам. Почувствовала комок в горле. Возразить мужу что-либо сразу же не смогла. В голове пронеслись мысли: „У меня с ним тоже не получалось, долго не получалось, но я ведь пыталась и смогла. И у Митеньки сейчас уже кое-что стало получаться. А он этого не видит“.

      Решив, что разговор окончен, Андрей вновь повернулся к телевизору. Глядя ему в спину, Лена впервые мысленно назвала мужа „он“:

      Почему ОН не видит? Может, ОН не хочет видеть? ПОЧЕМУ?

      Лене стало жаль Митю, жаль себя, к глазам подступили слезы. Она молча взяла сына из манежа и понесла его укладывать спать. Вечер был испорчен. Проблемы остались не решены. Хотелось плакать...»