Выбрать главу

Известное выступление Рейгана в английском парламенте 7 июня 1982 г. можно с полным основанием рассматривать как заявку на новый ход «идеологизированной» внешней политики президента.

Пытаясь предстать перед европейцами естественным идейным лидером капиталистического общества, этаким «мессией Запада», он выдвинул «альтернативу» марксизму-ленинизму, призвав к «новой демократической революции». По его словам, «демократия» (естественно, буржуазная) — это главное, в чем нуждаются народы, и без нее-де мир между народами не имеет смысла. — Нетрудно увидеть и другое, а именно то, что призыв Рейгана «добиваться демократии» в социалистических и развивающихся странах выглядит завуалированной апологетикой милитаризма. Таким способом под оправдание идеи «ограниченной», «затяжной», «превентивной» войны им подводится «демократическая» база. Соответственно мирное сосуществование теряет смысл, потому что подразумевает существование стран, где люди живут вне буржуазной демократии. Мысль о неизбежности ядерной конфронтации делается обычной и будничной. Невольно приходит на память бесстыдная формула: «Есть вещи поважнее мира», которую небрежно бросил в одном из своих выступлений бывший государственный секретарь США Хейг. Видимо, в окружении президента этот ход обсуждался давно, и оговорка Хейга не была экспромтом. Это подтверждается и оговорками Ч. Уика о том, что США находятся в состоянии войны с Советским Союзом, и многочисленными воинственными прокламациями тогдашнего сотрудника Совета национальной безопасности Пайпса, вроде того, что, если Советский Союз не изменит своего поведения, ему-де придется изменить свой строй.

В Лондоне президент Рейган провозгласил «крестовый поход» за свободу и демократию. Это было не только официальным провозглашением психологической войны социализму, но и, как известно, приглашением всех капиталистических государств впрячься в американскую антикоммунистическую телегу. Это было логическим продолжением проекта «Истина», попыткой спасти если не сам проект, то его идею, раздвинув рамки ее применения и расширив пропагандистские ресурсы и потенциальные возможности ее осуществления.

Нужно сказать, что наивную аргументацию Рейгана в Западной Европе разгадали тут же. Общественность правильно расценила объявление «крестового похода» за свободу как призыв добиваться противоположного — изменения в общественном строе социалистических государств. Не остались незамеченными шитые белыми нитками попытки американского президента втянуть западноевропейцев в противоречившие их интересам действия во имя осуществления американских глобалистских устремлений. Из правительств Западной Европы не захотели отставать от американцев только британские тори, которые устами премьер-министра Тэтчер неоднократно подтверждали готовность участвовать в «крестовом походе» такими средствами массовой пропаганды, «какие прежде еще никогда не пускались в ход». Но даже консервативное правительство Англии не пошло дальше обычной антикоммунистической фразеологии.

В провале попыток США сорвать план долгосрочного экономического сотрудничества между СССР и западноевропейскими странами по проекту «газ — трубы» отчетливо проявился водораздел между США и их союзниками по НАТО. Рейгановская политика жестких экономических санкций, которые внешне объяснялись «идеологическими» соображениями и провозглашались как «наказание» социализма за «недемократический» образ жизни, имела целью в первую очередь ухудшить международную обстановку, пустить разрядку в Европе под откос. Политика Рейгана преследовала цель повернуть западных европейцев от «европейского экономического мышления», «европейского национализма» к «атлантическому военному мышлению» и «атлантическому единению». Помимо антикоммунизма и соображений межимпериалистической конкуренции, рейгановские санкции определялись все тем же стремлением — создать дымовую завесу над, гонкой вооружений и подготовкой военных авантюр. Так называемые «санкции» президента Рейгана — лишь еще один способ протащить в сознание народов свою «большую ложь» о Советском Союзе и собственных намерениях. Эта была неотъемлемая часть психологической войны империализма против Советского Союза.