Внедрение идей
Если шизоиду нужна для проталкивания его идей «ракета-носитель», импресарио, то паранойяльные люди сами пробивают лбом стену, организуют группы, партии. Группа «Освобождение труда» превратилась благодаря деятельности Ленина в РСДРП.
(Почему мы так часто обращаемся к деятельности Ленина? Что, нет других паранойяльных? Есть. Но Ленин больше изучен, оставил больше следов, да и моему поколению насаждался, так что вот я и пользуюсь этим «бесплатно».)
Внедрение идей происходит и путем навязывания бесед с любым встречным. Даже если это „опасные“ идеи.
Поэтому паранойяльного легко ловить «правоохранительным» органам. Я знал человека, который при брежневском режиме с любым знакомым и малознакомым в период десантного захвата Праги советскими танками тут же начинал говорить об «инвазии советских войск в Чехословакию». Все «нормальные люди» от него шарахались и старались держаться подальше. Но паранойяльный не довольствуется таким индивидуальным захватом. Он старается бывать в уже организованных группах. И там с трибун, в кулуарах, громко или заговорщицким шепотом старается донести свои идеи.
Память
Паранойяльный хорошо запоминает все, что относится к его делу. Он организует свою память, делает многочисленные записи, употребляет мнемотехнику (писатель в Гулаге запоминал целые свои романы наизусть). Но он невнимателен ко всему, что не касается этого дела. Похоже, что все остальное не просто оттесняется, а скорее вытесняется психозащитными механизмами из сознания. Паранойяльный отец, например, с задержкой вспоминает о дне рождения его дочери – ведь это надо думать о подарке, о том, чтобы устроить празднество. Но мгновенно припомнит факты, которые должны стать аргументами в полемике с коллегами. Один паранойяльный диссидент встретился с сыном накануне и после дня рождения сына и ни словом не обмолвился об этом. Я присутствовал при обеих встречах. Спросил сына: «Ты как-то не отреагировал на отсутствие поздравлений…» Тот махнул рукой: «Бесполезно, он и о своих днях рождения не вспоминает».
Эрудиция
Какова эрудиция паранойяльного? О, она фундаментальна в области, непосредственно относящейся к развиваемой им парадигме. Он производит глубокие раскопки литературы по интересующему его узкому вопросу. Он не просто прочитывает нужные места в книгах, он делает пометки и пространные записи на полях (маргиналии), подчеркивает, выделяет рамками, дает оценки, комментирует. При этом он пишет не только на принадлежащих ему книгах, но и на чужих, библиотечных (цель оправдывает средства). Я с ужасом увидел, как мой знакомый в квартире другого моего знакомого, взяв с полки парадное издание «Ада» Данте, сделал заметки на его толстой мелованной бумаге. Я повертел у своего виска пальцем – дал ему понять, что он, мол, делает… «Да, правда, нехорошее впечатление будет, – и выдрал из книги лист со своими записями. – Тем лучше, не надо будет приходить сюда еще раз».
Часто паранойяльный человек конспектирует книги, делает выписки. Составляет свои каталоги. То есть он прорабатывает материал. Эрудиция паранойяльного широкая и глубокая в каком-нибудь одном вопросе. В области общекультурной он знает немного. Некогда, надо дело делать, а не глазки строить. Ленин, например, говорил, что он не знает ничего прекраснее «Аппассионаты» Бетховена. Потому что он вообще в искусстве и литературе мало что знал, кроме того что они должны быть партийными. А двадцать третью сонату знал, наверное, потому, что ее играли сестры. И о «Прозаседавшихся» Маяковского он говорил, что не знает как насчет поэзии, но с точки зрения политической очень верно.
Речь
Речь в основном понятная, он доносит мысль. Дикция обычно хорошая, если даже есть какие-то дефекты произношения. Речь внятная, членораздельная. Говорят паранойяльные убежденно и убедительно. С напором. Часто перебивают собеседника. Но себя перебить не дают. Если их пытаются перебить, они форсируют голос, увеличивают темп. Голос чаще громкий, слышный на всю округу. Паранойяльный мало обращает внимания на то, мешает он или не мешает жить другим, может разговаривать с кем-нибудь ночью (срочный гость или по телефону), не заботясь о спящих.
Речевое оформление мыслей у паранойяльного достаточно четкое, ясное, понятное. Но он менее хорошо, чем эпилептоид, структурирует свои устные высказывания. Если говорить о письменной и печатной продукции, он менее аккуратно излагает свои мысли из-за недостатка времени на обработку (слишком много дел). Он может злоупотреблять вводными предложениями, причастными и деепричастными оборотами, скобками, сносками. Это обусловлено отчасти сверхценностным отношением к своей интеллектуальной продукции; каждый поворот мысли, каждая деталь кажутся ему важными для читателя.