Узнав об условии сватовства, Биант стал упрашивать брата, чтобы тот доставил ему стадо Ификла. Меламп согласился.
– Но, – прибавил он, – это дело многих месяцев. О тайном уведении и речи быть не может: Ификл приставил к своему стаду такого пса, которому ни человек, ни зверь не страшен. Раньше года меня не жди.
Затем он ушел. Переправившись через Коринфский залив в Этолию, он оттуда достиг Парнасса, обогнул его, проследовал дальше в тесницу Фермопил и через несколько дней был в Фи-лаке. Стражники схватили чужестранца и привели его к царю.
– Кто, откуда? – спросил его тот.
Меламп назвал себя.
– Зачем пожаловал?
– За твоим стадом.
Царь разгневался и велел отвести дерзкого бродягу в тюрьму. Сидит Меламп на хлебе и на воде месяц, другой – вдруг слышит странный шепот в поперечном бревне, поддерживающем потолок его комнаты. Прислушивается – это разговаривают сверчки, подпиливающие бревно. «Что, братик, как идет работа?» – «Ничего, братик, благополучно; еще осталась одна жесткая жила, но в течение ночи подпилю и ее». Меламп заметил эти слова и, когда пришел тюремщик, потребовал от него, чтобы его перевели в другое помещение, так как в этом потолок на следующий день обрушится. Тот его сначала высмеял, но Меламп так настаивал и говорил с такой уверенностью, что он счел за лучшее исполнить его требование. На следующий день потолок действительно обрушился. Тюремщик доложил обо всем царю; тот велел привести Мелампа.
– Ты, вижу я, пророк, – сказал он ему. – Не можешь ли ты мне сказать, почему у меня все еще нет детей и как помочь беде?
– Попытаюсь, – ответил Меламп. – Но в случае удачи, какова будет моя награда?
– Сам требуй, чего хочешь.
– Я тебе уже сказал, что пришел за твоим стадом.
Царь было опять рассердился, но Меламп стоял на своем и о другом слышать не хотел; пришлось согласиться.
Меламп зарезал двух быков и раскромсал их туши; вскоре к нему слетелись все хищные птицы окрестности – а они, как наиболее вещие, были ему особенно нужны. Когда они были в сборе, он предложил им свой вопрос. Никто не мог ответить.
– Да все ли вы здесь?
Нет, недостает самого старого коршуна; по старческой слабости не мог прилететь.
Привести его сюда; раньше никому ничего не дам.
Общими усилиями привели старика. Узнав от него все требуемое, Меламп вернулся к царю.
– Когда ты был еще мальчиком, – сказал он ему, – твой отец, Филак, основатель этого города, оперируя барана, положил окровавленный нож тебе на колени. Ты испугался и ножа и крови, вскочил и бежал; тогда он воткнул нож в дерево. Так твоя сила и ушла в него. Нож с тех пор оброс корой; ты должен его найти, соскоблить с него ржавчину и в течение десяти дней пить ее вместе с вином; тогда с тебя снимется проклятие бездетности.
Ификл поблагодарил пророка, но продолжал держать его при себе. И лишь когда его желание исполнилось и у него родился сын – он выдал ему выговоренное стадо и с честью отпустил его домой. Меламп привел стадо своему брату Бианту, – и не трудно себе представить, с какой радостью он был встречен. Нерадостно было только царю Нелею: небогатый жених был ему не особенно приятен. Но делать было нечего: условие было исполнено, пришлось отпраздновать свадьбу.
Свадьбу – но и только; особым почетом зять в царской семье не пользовался. Только младший сын Нестор был с ним ласков и приветлив; но он был еще совсем ребенком.
Это пренебрежительное отношение царской семьи тяготило Бианта, тяготило и Мелампа; и он дал себе слово, что не успокоится, пока не добудет своему брату и его царевне также и царства; а так как он ни на что не мог рассчитывать, кроме своего пророческого дара, то он решил развить его до совершенства. Выйдя на берег Алфея, великой реки полуострова, он взмолился к Аполлону, чтобы тот не отказал ему в своей высокой милости и научил его, удостоенного уже понимания голосов природы, пониманию также и воли высших богов. И Аполлон внял его мольбам: явившись ему, он сделал его своим учеником и первым пророком всего полуострова, равным по силе Тиресию, пророку Средней Греции.