– Куда ты собралась-то? На часы смотрела? – Костя отобрал у девушки её же пальто и повесил его обратно в шкаф.
– Что значит «куда»? Домой, спать, я устала ужасно просто.
– Тебя одну вообще нельзя отпускать никуда, – хмыкнул Лазарев, оперевшись спиной о входную дверь.
– Ну, отвези меня тогда, – Вика сложила руки на груди.
– Я выпил уже.
В самом деле – мужчина позволил себе рюмку водки, слушая разговор Марии Валерьевны и Вики о безвременно ушедших родственниках.
Вика усмехнулась и протянула было руку к шкафу, но Костя оказался проворнее – встав перед створкой, мужчина положил протянутую руку себе на плечо. Ковалева изогнула бровь, но руки не убрала, и некоторое время просто молчала, глядя на мужчину.
– Останешься?
Вопрос прозвучал тихо и как-то пронзительно. Костя выжидающе смотрел на девушку, перебирая в руке её тонкие пальцы. Вика же отвела взгляд и закусила губу, прекрасно понимая, что подразумевает это «Останешься?» - оно уже звучало однажды. Девушке было не страшно, как тогда, но немного неуютно – былые травмы давали о себе знать в самые неподходящие моменты. Но, в то же время, девушка доверяла Лазареву безоговорочно, уже на опыте зная о том, что бояться ей нечего. Собственно, именно поэтому девушка и кивнула сейчас.
– Останусь.
И Костя привлек девушку к себе, не обращая внимания на Пирата, ревностно бросившегося под ноги молодым людям из-за угла неосвещенной спальни. В которую и направлялись сейчас влюбленные, упиваясь той нежной страстью, что охватила обоих.
…А утром девушка обнаружила в своем мобильном несколько пропущенных вызовов от человека из прошлой жизни - того, кто в свое время был одним из самых близких, и чей номер телефона было просто жалко удалять. И сейчас он объявился, явно желая восстановить общение и совместную деятельность – Виктория знала это наверняка, зная своего партнера, как облупленного. Он не выходит на связь просто так, никогда.
========== 11. ==========
Глава 11.
– И что ты предлагаешь? Начать всё снова?
Вика изогнула бровь и, чуть склонив голову набок, посмотрела на своего собеседника в ожидании ответа. Молодой человек – рослый, подтянутый, красивый – усмехнулся и помешал ложечкой кофе, только что принесенный официантом.
– А почему бы и нет? Вспомни, как круто было вдвоём!
Вика откинулась на спинку стула и задумалась. Предложение было очень и очень заманчивым, но где-то на подсознании девушка побаивалась возобновлять то, что когда-то предпочла выкинуть из головы, казалось, навсегда.
– А если я соглашусь?
– Так именно этого я и добиваюсь!
– Хорошо. Давай попробуем. Только на тренировках на меня не орать, не психовать.
– Да когда это было?
– Почти всегда, дорогой, – хмыкнула девушка. – А вообще – я очень удивилась твоим звонкам.
– Хочешь честно? После того, как ты документы забрала, мне поставили в пару Ленку Смирнову. Вот где ужас-то был. Ты-то хоть могла огрызнуться на меня, когда считала нужным, а эта – ни рыба, ни мясо. Во всём соглашается, всё терпит. У меня даже мысли шальные пробегали – если я её ударю вдруг, тоже стерпит?
– Да она же влюблена в тебя давным давно, – ухмыльнулась Вика, доставая из сумки пачку сигарет. – Нет, Дим, ну а что – симпатичная девочка, способная, тихая, покладистая. Идеальный вариант.
– Смейся-смейся. Ты же знаешь, что я только тебя обожаю.
– Поздно же ты, Димочка, спохватился, – Ковалёва выпустила изо рта тугую струю дыма. – Очень поздно. И вообще, не знаю, как я теперь со своим образом жизни буду время свободное выкраивать.
– А что? – на лице Дмитрия вдруг появилась издевательская усмешка. – Вторая половина не отпустит?
Вика искоса посмотрела на собеседника, взглядом давая ему понять, что он говорит несколько не то.
– Работа не отпустит.
…В Склифе был аврал – массовое ДТП, всех пострадавших в котором везли именно в легендарный НИИ.
– Вик, зайди в третью смотровую, там у Пастухова пациент буйный какой-то, его скрутить никак не могут – третью капельницу вырывает уже.
– Хорошо, Нин, иду, – Ковалёва расписалась в журнале и направилась в смотровую. Неимоверно хотелось спать, а до конца смены оставалось ещё три часа. Да и как тут по расписанию-то уйдёшь, с таким кошмаром?..
– Петь, что у Вас? – с Пастуховым Вика общалась более по-свойски, чем с остальными хирургами старшего возраста.
– Парню двадцать лет, ехали с девушкой по МКАДу, врезались в маршрутку, – Пастухов взял девушку под локоть и отвёл в сторонку, пока, казалось бы, успокоившийся парень, тяжело дыша, безостановочно вертел головой. – Девушка его умерла, он не знает ещё, мы его даже успокоить не можем нормально, чтобы капельницу поставить.
Вика невидящим взглядом посмотрела на Петра и повернулась к парню, который буквально буравил Ковалёву диким взглядом. И впервые за всё время работы девушке стало по-настоящему страшно. Но выдавать страх ни в коем случае нельзя.
– Дайте шприц, – попросила Вика медсестру, и та мгновенно выполнила просьбу. Вика подсела к парню и взяла его за руку, одновременно проверив шприц на «готовность».
– Кать, это ты? – задыхаясь, произнес парень, судорожно схватив Вику за руку. Ковалёва повернулась к удивлённому Пастухову и медсестре и кивнула им на штору, тем самым потребовав выйти. Те молча выполнили требование.
– Я, мой милый, успокойся, – стараясь говорить как можно спокойнее, ответила Вика. Хотя голос девушки всё равно предательски дрожал, выдавая на гора все внутреннее волнение, волнами накатывающее на психолога.
– С тобой всё нормально?
– Всё хорошо, ты о себе сейчас подумай, я за тебя очень боюсь.
– Не бойся, я нормально. Только не бойся, прошу тебя… – парень на миг расслабился и отвернулся, но и этого хватило Вике, чтобы сделать быстрый укол. Казалось, пациент даже не почувствовал его – настолько тихим он вдруг стал. Вика облегчённо вздохнула, отложила шприц и погладила парня по волосам. В груди девушки всё сжалось от жалости к молодому человеку, о котором она не знала совершенного ничего. Ковалёва поднялась с кровати, ещё раз внимательно посмотрела на пациента, убедившись в том, что успокоительное начало действовать, и вышла из смотровой.
– Всё нормально, можете работать.
Петр посмотрел на Вику и приобнял ту за плечо, словно подбадривая.
– Помню, была у меня похожая ситуация. Я всех своих пациентов помню, хочешь, верь, не хочешь, не верь. Парень был, тоже с девушкой своей разбился, она сразу же умерла, а паренька я вытащил. Правда, он потом вроде как с собой покончил – любил эту свою девочку очень. Вот и непонятно – не повторится ли история… А парня того Сашей звали, как сейчас помню.
Сказав всё это, Пастухов вошёл в смотровую вслед за медсестрой, оставив Вику одну – растерянную, со стеклянным взглядом, подрагивающую от услышанного. Пастухов помнил о Саше, подумать только. Ведь четыре года прошло уже… Это не укладывалось у девушки в голове, не хотело восприниматься. Вика опустилась на лавочку напротив Нининой стойки и вцепилась руками в волосы, отчаянно пытаясь отогнать ненужные воспоминания.
– Вик, с тобой всё нормально? – к девушке подошла Дубровская и потрепала психолога за плечо. Та лишь покачала головой.
– Нехорошо мне что-то, мутит и спать хочется.
– Ну, пойдем, я тебя в ординаторскую положу под шумок, – Нина взяла девушку за локоть и повела по коридору. Вике в самом деле поплохело, причём довольно ощутимо – очень сильно тошнило, кружилась голова, и мысли были лишь об одном – поскорее бы лечь.
– Слушай, дорогуша, что-то у тебя лоб огненный и влажный… – пробормотала Нина, озадаченно посмотрев на Ковалеву. – Ты не того случаем?
– Чего «того»? – не поняла Вика, усаживаясь на такую вдруг показавшуюся мягкой и родной кушетку.