Девушка потрясла головой, отказываясь слушать успокоения, отстранилась от Брагина и пошла по коридору, отчаянно пытаясь справиться со слезами, помимо воли льющимися из глаз. Нельзя было сказать, что она так сильно успела привязаться к парню, но было в нём что-то такое, что вызывало жалость и сострадание. И девушка с тонкой душой за коротенький разговор с ним успела прочувствовать его, понять. Да, ей было жаль парня. Жаль, что он просто взял и умер. Вот так быстро – раз, и словно и не было его. Он просто неудачно упал с лестницы в своем подъезде… Вика вышла на улицу и присела на скамейку. Рука непроизвольно потянулась в карман за сигаретами и наткнулась на лист бумаги. Девушка вытащила находку и развернула её. Это была записка Сергея. Те самые последние его слова…
Весь оставшийся день Вика проходила, словно сама не своя. Даже шуточки Брагина, который всё пытался её развеселить, сейчас отдавали грустью и жалостью, и ни капли не помогали. Поэтому Вика была одной из первых, кто собрался домой после семи часов вечера. Правда, стоило девушке выйти на улицу, как домой сразу же расхотелось – снова захотелось курить и плакать. Именно поэтому девушка вновь расположилась на той же лавочке, что и днем. А когда к девушке подсел Лазарев, также закончивший свой рабочий день, та уже выкуривала четвертую подряд сигарету и совершенно не следила за размазанной по щекам тушью.
– Совсем плохо? – поинтересовался Костя, глядя на Викторию и наблюдая за её трясущимися руками.
– Это первый пациент, с которым я работала, и который умер, – не своим голосом проговорила Вика, затягиваясь. Крохотный окурок дотлел до пальцев и обжёг кожу, заставив девушку выронить его на асфальт. Уронив голову на руки, девушка покачала ею, не находя в себе сил прийти в себя. – Как вы работаете вообще, чёрт вас дери?
Костя пожал плечами и осторожно привлёк девушку к себе, позволяя той уткнуться в плечо и усилить рыдания. Сейчас он не просил извинений, более того – он и забыл о случившемся в смотровой. Просто именно сейчас ему было жаль Вику, хотелось как-то помочь ей.
Вика же, поддавшись слабости, прижалась к Лазареву и безудержно плакала, тщетно пытаясь успокоиться. Лишь минут через десять она смогла хоть немного успокоиться. Слёз больше не было, но на смену им пришла странная пустота и безразличие к произошедшему. Словно и не было ничего.
– Давай, я домой тебя отвезу? – вопрос застал девушку врасплох, и она вдруг поняла, что все еще обнимает Костю за плечи, уткнувшись носом в его шарф. От этой близости девушку вдруг затрясло – животный страх к мужчинам, который периодически проявлялся в Вике в самые неподходящие моменты и ставший непроходящим последствием после изнасилования, дал о себе знать и сейчас. Девушка резко отстранилась от Кости и покачала головой, вытирая слёзы кончиками пальцев.
– Не надо, Кость, спасибо. Всё уже нормально, я сама доберусь, правда, – дрожащим голосом ответила Ковалева.- Спасибо тебе.
Вика схватила сумочку и пошла по аллее, пытаясь перевести дух и оставив Костю один на один с пачкой сигарет и мыслями о сегодняшнем дне и всем произошедшем. Подумать следовало обоим. Правда, каждому о своём.
========== 7. ==========
Глава 7.
– Да отвали ты уже от меня!..
Недоброе ворчание Кости на мобильный телефон встретило Вику в дверях ординаторской и заменило банальное «Доброе утро!».
– Это ты мне? Я могу уйти, – Вика задержалась на пороге, повернувшись в сторону коридора.
– Нет, не тебе, извини, – ответил Лазарев. Надоедливый абонент вынудил мобильный зазвонить вновь, и мужчина раздраженно выключил трубку и закинул ее в ящик стола. – Да иди ты.
– Что, навязчивые поклонницы?
– Я одного не понимаю – я же четко даю им понять, что мне от них надо. Они не сопротивляются. Почему потом почти всегда начинается этот цирк?
Вика спряталась за ширмой и начала переодеваться.
– Может, пора просто прекратить эти начавшиеся вновь похождения? Не учу тебя жизни, но ты понапрасну удивляешься – для девушек это вполне естественно. Каждая в той или иной степени надеется на то, что мимолетная связь перерастет в нечто большее.
– Чушь какая-то. Не хочу я это прекращать, это удобно, в конце концов.
– Ну да, – Вика высунула голову в щель между ширмой и стеной – так, чтобы собеседник не увидел ничего лишнего. – Особенно сейчас тебе удобно было звонки сбрасывать, – и, спрятавшись обратно, продолжила свое занятие. – Помнишь, мы про размен говорили?
– Помню, – девушка чётко услышала тихие шаги. В следующую секунду голос Лазарева раздался совсем близко. – И я до сих пор согласен с твоим мнением. Просто кандидатуры нет подходящей.
– Плохо ищешь, – отрезала Вика, отдергивая штору и выходя из своего «укрытия». И точно – Костя стоял у самого закутка. Девушка усмехнулась и подошла к холодильнику. – Йогурт будешь?
– Какой?
– Клубничный.
– Нет, у меня аллергия. Я его съем, а потом буду смешно задыхаться и краснеть.
Вика взяла баночку и обернулась – Лазарев уже лежал на кушетке, закинув руки за голову.
– Слушай, хирург, а у тебя работа есть вообще? Салам вон без продыху вкалывает.
– Салам моложе и зеленее, пусть опыт нарабатывает. А мне проблем хватает.
Девушка укоризненно покачала головой и подошла к кушетке, заставив горе-любовника подвинуться, и села рядом с ним.
– Слушай, а что у Брагина с Нарочинской? – поинтересовалась Ковалёва, зачёрпывая ложечкой розовый творожок.
– В смысле?
– Ну, отношения странные такие – Брагин всегда так нарочито красуется перед ней, дерзит, словно школьник. Выглядит смешно, если честно. Не подумай, что я сплетница, просто любопытно.
– Твое психологическое чутьё меня просто поражает, – съязвил Костя. – Мне самому этот цирк надоедает иногда. Нравится тебе баба – действуй нормально, покажи ей это, а не веди себя, как клоун.
– Кто у вас здесь клоун? – в ординаторскую, как по заказу сверху, вошла Нарочинская. Вика подорвалась с диванчика и кивнула женщине.
– Здравствуйте, Марина Владимировна.
– Здравствуй, Вик. Костя, иди в первую операционную – там Хромов тебя просит – привезли мужчину, проглотившего две вилки.
– Это как он так умудрился? – поинтересовался Лазарев, лениво поднимаясь с диванчика и потягиваясь.
– Одну на спор проглотил, второй первую доставал. Как ты понимаешь, не достал. Кстати, Брагина никто из вас не видел случаем?
Молодые люди синхронно покачали головами, и Нарочинская, кивнув в ответ, вышла из ординаторской.
– Вот же как дети себя ведут, – пробормотала Вика, выбрасывая пустой стаканчик из-под йогурта.- Бегают друг за дружкой постоянно.
– Завидуешь, что ли? – хмыкнул Костя, накидывая на плечи халат.
– Очень, – усмехнулась девушка. – Удачи тебе с твоими вилками.
Лазарев затормозил в дверях и обернулся, посмотрев на девушку. В голове его родилась шальная мысль – вряд ли Иван Николаевич откажет ему в маленькой услуге.
– Слушай, а пошли со мной на операцию, а?
– С ума сошёл? Кто меня туда пустит? Да и зачем я там – паниковать вместо пациента, пока тот в отключке?
– Нет, просто посмотришь, чем мы тут занимаемся каждый день.
Вика призадумалась, но лишь на пару мгновений. Любопытство взяло верх над опаской очень быстро. Пара секунд – и девушка уже сорвалась с места, буквально вприпрыжку направившись в операционную.
… – Иван Николаевич, – запыхавшийся Лазарев буквально влетел в предбанник операционной, держа Вику за руку. – Можно, у нас тут зритель поприсутствует? Операция несложная, вроде.
– Здравствуйте, Иван Николаевич, – улыбнулась Вика, стараясь как можно незаметнее высвободить свою руку.
– Здравствуй, Вик, – кивнул девушке Хромов, вытирающий руки салфеткой. – Кость, твоя операция, ты и распоряжайся, я ничего против не имею.
– Как моя? Мне Нарочинская сказала, что вы меня в ассистенты хотели, – Костя заметно растерялся.
– Я передумал. Хочу поменяться с тобой ролями и посмотреть, что получится, – отрезал Хромов. – Мойтесь лучше, без лишних разговоров.