В центре гуманитарного познания находится не вещь, а личность человека, с ее чувствами, взглядами, наклонностями, способностями и привычками. В дословном переводе психология является наукой о душе. А если душа – объект психологии, то мы сталкиваемся с рядом трудноразрешимых проблем.
Во-первых, что такое душа? Если это некоторая метафора, позволяющая объяснить человеческую активность, особенности переживаний, мышления и т. д., то она не может быть объектом психологии, оказываясь лишь понятием, облегчающим наши рассуждения. Во-вторых, существует ли душа как реальность? Ведь лишь признание ее объективности может сделать ее объектом науки. Утвердительно ответить на этот вопрос невозможно. Существование души несомненно для одних и условно для других. Скажем так: если душа существует, то непосредственно ее увидеть, измерить, потрогать невозможно; невозможно и провести эксперименты с ней. В этом – одна из специфических особенностей психологии как науки, входящей в состав гуманитарных наук.
Если слово «душа» заменить словом «психика», имея в виду особую форму отражения мира, то положение в этом случае существенно не изменится: психика тоже «ускользает» от непосредственного исследования, как и душа, и доказать ее существование, как самостоятельной реальности, так же сложно. Если же подойти к психологии иначе, скажем, оценить ее как неорганическую или органическую природу, общество, мышление, то всё же оказывается, что без обсуждения того, что такое «душа» или «психика», ответ невозможен, так как необходимо иметь критерий «одушевленности».
При таком подходе получается, что у психологии нет объекта или же объект предельно не определен. Но с этим невозможно согласиться потому, что в нас живут образы, чувства, переживания, что есть некоторая особенная реальность, отличная от той, которую мы воспринимаем как внешнюю.
В связи с этим можно воспользоваться образом академика А.В. Петровского, который заявлял, что есть солнце и есть моя мысль о солнце; есть переживание радости при появлении солнца, да и то, как я вижу солнце – образ солнца во мне – это ведь само солнце, а не нечто особенное. Если я человек – то есть мое представление о самом себе, мое отношение к самому себе.
В человеке живут желания, чувства, эмоции, побуждающие его к деятельности; он может представить себе то, что никогда не видел; может вспомнить то, что давно уже исчезло из его жизни. Иными словами, есть мир, в том числе и другие люди, и есть то, как этот мир живет в человеке и в других людях – в образах, мыслях, отношениях, т. е. мир психических явлений, субъективная реальность. А поскольку существует субъективная реальность, то можно попытаться понять, что она собой представляет, как возникает, развивается, умирает, в чем проявляется, что определяет ее существование и как это происходит. Субъективная реальность у каждого своя. Если же предположить, что она формируется по единым основным принципам, то можно постараться обнаружить, т. е. открыть закономерности, которым следует ее развитие и существование.
Может, для анализа этой реальности достаточно заглянуть в самого себя? Одно время психологи так и делали, пытаясь понять психические явления через специально организованное самонаблюдение и отчеты о его результатах. Однако, наблюдая, оценить можно лишь то, что осознается. В то же время было показано, что в нас живет и неосознанное – установки, скрытые желания, привычки, стереотипы, которые могут «прятаться» за тем, что мы воспринимаем в себе как очевидное, искажать нашу оценку, заставлять нас бессознательно избегать осознания определенных переживаний, забывать события и т. д. Кроме того, при таком подходе противопоставляются внутренние и внешние миры, что также проблематично. Из отмеченного следует, что в самонаблюдении психика проявляется лишь с определенной стороны, искаженно и фрагментарно.
Особенностью психологической науки является и то, что рассматривая психику как объект размышлений, она не может сделать ее объектом непосредственного исследования; ей приходится искать для этого другие объекты, чтобы через их анализ делать выводы о психике как таковой. Выбор объекта-посредника зависит от того, что считается главным, определяющим психическую жизнь, т. е. того объяснительного принципа, который предлагается той или иной научной школой.
В центре гуманитарного познания появляется не вещь, а человек, его отношения с подобным себе. По мнению М.М. Бахтина, познание вещи и познание личности представляют собой два предела. Вещь исчерпаема до конца односторонним актом познания субъекта. А личность, как познаваемое, требует не «точности» познания, а глубины «проникновения». Познание – проникновение всегда является двусторонним актом[8, с. 409].