его родители обсуждали неудачную жизнь его брата. Благодаря
этому сновидению Цонди пережил озарение, в котором осознал, что
бессознательно пытался повторить печальную судьбу своего
родственника. Восставший против такого рока, пациент наутро
объявил, что совершенно здоров, покинул госпиталь и отбыл в свою
часть.
Данный случай, впоследствии дополненный обстоятельными
клиническими наблюдениями, натолкнул Цонди на идею существования
«родового бессознательного», расположившегося между индивидуальным
бессознательным, открытым Фрейдом и коллективным бессознательным,
обнаруженного Юнгом. Под бессознательным понимается скрытая часть нашей
психики, которая недоступна для нашего непосредственного наблюдения, но мы
его как реальную силу вполне можем ощутить, благодаря таким явлениям как
сновидения, оговорки, описки. Это – так называемое индивидуальное
бессознательное. Коллективное же бессознательное можно сравнить
с единым энергноинформационным полем всего человечества, и оно
определяет сходность и универсальность наших мотивов, независимо
от расы, времени или социально-культурной установки.
Согласно концепции Цонди, род предков оказывает самое
действенное и непосредственное влияние на судьбу его отдельного
представителя, что проявляется в формировании «архетипа» –
фигуры предка, конечная цель которой «заключается в том, чтобы
полностью повториться в жизни потомка в той самой форме
экзистенции (то есть – бытия; понятие "экзистенция" происходит
от латинского слова existentia, буквально означающего – "бытие",
"существование"), в которой она один или несколько раз проявляла
себя в истории целого рода». Влияние родового бессознательного
настолько сильно, что в жизнедеятельности потомков определяет их
безотчетный выбор профессии, увлечений, друзей, брачного
партнера, и даже особенности смерти. Например, Хемингуэй
застрелился из того же оружия, что и его отец.
2. "Призраки" и "Склепы"
Дальнейшее развитие тема судьбы получила в работах
психоаналитика фрейдовского направления Николя Абрахама. В своих
исследованиях, касающихся механизмов передачи таинственных
влияний внутри рода, он выделил такие понятия как "призрак" и
"склеп".
Концепция "призрака" пересекается с идеей Цонди о
существовании "архетипа" – фигуры значимого предка. Анализируя
пациентов, которые не могли объяснить мотивы своего поведения и
описывали ощущение, словно за них эти действия совершал некто
другой, Абрахам решил данное сообщение принять буквально и
выдвинул гипотезу – а что если этот другой существует реально и
на самом деле оказывает самое непосредственное воздействие на
человека? Но в таком случае, кто этот другой, и откуда он
появился?
Памятуя о том, что каждый индивид органическим образом вписан
в историю своего рода, Абрахам делает вывод, что этим другим,
действующим в нас, является один из наших предков, а точнее,
тот, кто нес в себе какую-то тайну, связанную либо с особенной
смертью, либо с чем-то темным, постыдным, подозрительным,
неприемлемым с точки зрения морали того времени, выражаясь
терминологией Юнга, "теневым" аспектом существования. И этот
призрак, словно плохо захороненный мертвец, восстает из своей
могилы и через одно-два поколения начинает действовать,
вселившись в своего потомка, который, в свою очередь, становится
своеобразным хранителем этой невысказанной тайны, поселившим в
"склепе" своего бессознательного ожившего беспокойного
покойника.
Подобная связь осуществляется через бессознательные механизмы
интроекции, инкорпорации, то есть символического включения
объекта внутрь себя, и становится стихийным соединением двух
душ. При этом потомок может ничего не знать ни о жизни, ни о
кончине своего предка, но подобное незнание как раз и усиливает
давление призрака, проявляющего свою активность через странные
ситуации, симптомы и жизненные коллизии, которые быстро
прекращаются, как только тайна призрака оказывается разгаданной.
В последнем положении содержится и основной феномен
психоанализа:
мы страдаем от невысказанности; и если
невысказанное продолжает удерживаться, оно проявляет тенденцию