В случаях кататонии лечения наркотиками, такими как мескалин, может на какое-то время улучшить состояние пациента. Вы взламываете преграду при помощи шока – и все, что мучило пациента, начинает изливаться. То же происходит и после электрошока: люди снова становятся мягкими и податливыми. Единственное, что я могу сказать с уверенностью о «физическом лечении», – это то, что после того, как вы разблокировали проблему с помощью таких средств, если допустить, что своего рода пищеварительный процесс имеет место в психике, можно утверждать, что лечение в физическом смысле началось. Если ничем, подобным пищеварению, психика не обладает, то тогда мы имеем дело с самым обычным лечением «электрошоком». Есть люди, которые не могут существовать без него. Для них это все равно, что опиум. Сотрудники психиатрической клиники Бургхольцли в Цюрихе ведут статистику шизофренических больных, отправляемых домой после электрошоковой терапии, и тех, кто прошел курс психотерапии после лечения шоком. Статистика эта позволяет узнать, насколько часто больные той или иной из этих двух категорий снова попадают в клинику. Собранные за более чем десятилетний период данные совершенно ясно говорят, что те, кто прошел курс психотерапевтического лечения, гораздо реже вынуждены возвращаться в клинику. Из сказанного видно, какое огромное значение имеет психологическое усвоение, или «переваривание», испытываемого воздействия. Если вы «перевариваете» то, что вы испытываете, оно приносит пользу, в противном случае ничего определенного вообще не происходит.
Д-ра Юнга как-то спросили о том, нельзя ли давать коммунистам мескалин, чтобы они перестали наконец отрицать реальность духовного опыта. Смысл его ответа сводился к тому, что когда имеет место вторжение бессознательных содержаний (а именно это и происходит с принимающими мескалин), то они не оказывают сколько-нибудь существенного воздействия на человека, если тот не способен их усвоить. Поэтому мы не хотим насильно приобщать людей к миру духовному, полагая, что бессознательное само знает, что именно и в какой мере направить данному лицу. Если пациентам не снятся сны с архетипическим содержанием, то это значит, что они далеко отдалились от бессознательного, поскольку сам факт отсутствия у них таких снов говорит об отсутствии способности к усвоению бессознательного.
Я бы сказала, что любой вид «физического лечения» следует приветствовать, если только он не приносит вреда. Пациенты, которых лечили методом шокотерапии, склонны отказываться от надежды, что они могли бы и сами справиться со своей болезнью; шокотерапия разуверяет их в том, что они способны что-либо сделать собственными силами, и с этой их установкой вам приходится впоследствии бороться. Это вынуждает вас говорить: «Нет, на этот раз Вы должны справиться с этой проблемой самостоятельно». У таких больных наблюдается больший упадок духа, чем тот, который был у них в начале лечения.
Мы не раз замечали, что воля к борьбе и способность к усвоению, даже просто установка на желание усваивать, ослаблялись в результате «физического лечения» психических заболеваний. Следует применять его с величайшей осторожностью и вниманием и только в тех случаях, когда другой возможности не остается, как, например, при кататонии, «Физическое лечение» лучше, чем отсутствие всякого лечения, однако необходимо учитывать и связанные с ним опасности и добиваться того, чтобы в следующий раз пациент попытался вступить в единоборство с проблемой и избавился бы от чрезмерной зависимости от шокотерапии. Способность не терять надежды радикально меняет ситуацию. Она подразумевает, что мы оставляем за собой шанс. Тогда как шокотерапия сопоставима с ощущением отсутствия в жизни «милости Божией».
Я думаю, нет ничего удивительного в том, что в цивилизациях, где доминирующими являются буддийская или иудео-христианская религии, некоторые инстинкты подавляются и вытесняются на животный уровень, поскольку для этих цивилизаций характерна тенденция устранять определенные аспекты психического; например, анима появляется там в виде животного потому, что ее не желают признавать. Существуют истории, подтверждающие сказанное. Например, ирландское предание о морских девах (mermaids), которые до появления в Ирландии христианских миссионеров были человеческими существами, дочерями предводителя морских разбойников. Когда пришли миссионеры, тот решил, что его дочерям не следует быть их невестами, и дочери исчезли в морской пучине, превратившись в морских дев (ирландская разновидность русалок, сирен – прим. перев. которые стали с этих пор заманивать в воду на верную гибель мужчин, проплывающих или проходящих мимо. Нет сомнений, что здесь мы имеем дело с регрессом анимы к животной форме. Однако этому наблюдению противоречит тот факт, что в наиболее примитивных цивилизациях, где, как известно, нет подобного предубеждения против тела, вы сталкиваетесь с тем же самым явлением, а именно – с человеческими существами, заколдованными и превращенными в лягушек или змей. Это на некоторое время завело в тупик мою теорию, и я должна была подвергнуть ее перепроверке.