"Я" – это осознанность себя. Вот что это такое, если совсем кратко! Научаешься в порядке мышления осознавать, наддаёшь тем в классности умствования, принимаешься вот так – "психотехнически по-новому" – рассматривать объекты жизни, да и саму жизнь – в её членимости на объекты, – и тут неожиданно находишь среди них и себя самого – как объект, – чем и рождаешься себе как "я".
Но можно всё это подать и с противоположной стороны. Твоя жизнь в лице тебя самопротивопоставилась – вот что такое возникновение твоего "я"! То есть, "я" – параллельно прочему – появляется ещё и нашим мышленческим выбиванием особой соотнесённости себя с жизнью. В порядке такого "выбивания" соображаешь себя как нечто в жизни, ей равноценное и противопоставленное.
До трёх лет – этого нет! Три первых года окружающую тебя жизнь не воспринимаешь как таковую. В лице жизни для себя имеешь только себя, а всё остальное проходит как статисты и декорации. По большому счёту, жизнь до тебя ещё не доходит. Ещё не воспринимаешь её как нечто цельное, наличествующее относительно тебя. В смысле, что не соображаешь это мышлением, восприятие обслуживающим. Создающим воспринятость – как некую глубинную понятость, с`интерпретированность.
Итак, сообразившести у себя жизни как таковой – ещё у тебя не создаётся, в точности как это и у животных. Эта сакраментальная понятость создаётся только в месте встречи – двух взявшихся за жизнь независимых обдумываний, то есть – в порядке проявляемости сознания как метода умствования.
Не понимаешь тогда заодно и себя – в качестве чего-то, связанного с жизнью, – так что и из-за этого тоже не имеешь необходимой противосоотнесённости с ней.
Ну и, разнесение себя с жизнью и появляемость – твоя у себя – в качестве "я" – эти вещи происходят в один момент, подобно как две стороны одной медали – появляются в порядке появления самой медали. Медаль не получается явить с одною стороной!
Так что, как видим, добыть самопротивопоставленность получается и работой с жизнью своей, а не единственно с самим собой. Это второй возможный путь, и оба они у нас, причудливо перемежаясь, реализуются – пока не увенчиваются возникнутостью нашего "я".
2. Но наговоренное не означает, что до трёх лет никак себя – как некую образовавшесть – не ощущаем. Как-то всё же это ощущаем, но именно что "как-то"!
Точнее, себя не надо ощущать. В лице себя – себе ты непосрéдственно бываешь явлен! Затем лишь как-то это для себя соображая. Фиксируя как факт. Но коль привыкли, что в этой жизни всё ощущаем, то и о такой фиксации говорим, что ощущаем себя. И здесь везде "себя" – в смысле субъекта, а не физического тела, как то теперь у большинства принято понимать под этим словом.
Так что, одно дело "просто ощущать себя", а другое дело – ощущать себя как нечто среди жизни, причём жизни как своей воплощённости, которую пусть незаметно пока от себя, но произвёл и непрерывно поддерживаешь. В этом втором случае ощущаешь не просто себя, а себя-в-соотнесённости, причём в соотнесённости с чем-то равным. Что фактически есть добытость уже ощущения "себя в противопоставленности себе", являющего твоё "я". Только таким собой, к слову сказать, ты способен внутренне эволюционировать. Или сказать, только таковым ты способен к "эволюции собой"! Вот почему, наверно, в эзотерических текстах отмечается, что, дескать, обитающие в потустороннести боги, если они хотят внутренне доразвиться, должны принимать человеческое обличье. В смысле, влезать в человеческую сущность.
А что до первого вида ощущения себя, когда ощущаешь "просто себя", то стоит сказать ещё так: оно самó есть при тебе всегда – надо полагать, и без физической жизни даже. (Имеется в виду, что если и без жизни сам себе в себе как-то являешься, – если это имеет место, то бывает у тебя только таким вот первого вида ощущением себя!) Второго же вида ощущение себя – это надо бывает ещё скультивировать, в порядке психоэволюционирования в этой "себе явленности себя через физику". Однако, после скультивированности второго – первое у тебя всё равно остаётся. Как отдельность, вмазанная в это второе. Другое дело, что в такой их конгломерированности – оно, первое, фонируется вторым, находясь как бы "под" ним.
В общем, жизнь получается как некая явленность, которую как субъектность создаёшь себе, чтоб иметь возможность выступить в качестве "я". Без неё ты можешь выступать "просто собой", и только. А животные и с нею только так и выступают, то есть не реализуют открываемую ею возможность. Равно как и ты сам – до трёхлетнего возраста.
3. Интересно ещё раз отметить, что возникая в качестве "я" – становимся способны на имение в жизни того, что может быть обозначено как "моё". И первое "моё" – у всех у нас без исключения – образуется на сам мир. На мир в целом. Ибо именно он представительствует человеку-трёхлетке его жизнь.
Догадливый читатель уже, наверно, понял: первое "моё" складывается автоматически – сразу же за постигнутостью себя в качестве "я", и в тот миг просто "нет под рукой" другого объекта – для оформления в "моё", кроме как всей остальной, за вычетом тебя самого, жизни твоей. Которой ты только что в своей психике противопоставился – в обретении своего "я". Вот и награждаешь именно её статусом "моё" – в срочное проявление заполучения внутренней возможности этот статус давать. Моя жизнь! И поскольку жизнь в том периоде сужающее представительствуешь окружающим предметным миром, то вот на него тот статус и садится. Не хватает ещё у трёхлетки сноровки понимать, что его жизнь ёмче, чем "гарцующая" вокруг предметность мира, а потому к последней целиком не сводится.
Но надо отметить, что, так сказать, фактура того первейшего "моё" – она отличается от фактур при обычных бытовых вещах (типа "моя кроватка": у трёхлеток она уже предметно есть – к моменту влезания ими в "я", так что только остаётся её затем оприходовать – в статусе собственности). Так вот, то наше начальное "моё" – оно в заарканивании самого того поля, где как новорождённое "я" можешь проявляться. Впрочем, это индивидуально. В смысле том, что означенное – это минимум фактуры. А более сильные трёхлетние личности вкладывают в то первое их "моё" и сверх этого минимума – тем больше, чем сильнее народилась личность. Вкладывают тут же, потому что отказываться от собственности-то тогда не умеем! Автор вспоминает себя в тот момент: в берущести себе окружающей жизни, сведённой к миру, в качестве поля предстоящего своего разгула, возникало ещё и весьма панибратское, подчинительное отношение к ней. Дескать, на фига иначе было из неё вычленяться!
4. А сейчас добавим смысла ещё о рассудке, коль скоро он – тоже наш внутренний феномен. В порядке него – как динамического психо-образования, а можно даже сказать – динамической психо-конструкции – возможно то, что допустимо обозначить как "чистый рассудок". Возможность имеется в виду психотехническая, и в виде крайнего варианта.
Умствование есть совершание умозаключений. И рассудок тут – некое "тело мышления", относительно независимое от остального умствования. Благодаря замкнувшести на самоё себя. А чистый рассудок – в том же духе ещё независим от "остального" рассудка. Вот так!
Ещё раз. Наш рассудок уже и так – некая динамика, замкнутая сама на себя в общем мышленческом мотополе. Тем самым – относительно автономен. А чистый рассудок – некая ещё автономия в нём самом. Оттого получается, что чистый рассудок – это "рассудок в рассудке"! Нечто этакое.
Чистый рассудок – как описанное самозамкнутое мыслительное тело – есть "тело" относительно самовозбудившееся, а значит и самоподдерживающееся, и самоподпитывающееся.
В этой самозамкнувшести, в качестве умствующего образования, чистый рассудок есть то, в порядке чего умозаключенчески смыслишь о себе всегда как не о себе, а ком другом. Фигурируешь сам в качестве лишь абстрактной человеческой единицы. А это значит, что сознание – как думательная расслаиваемость твоя, вплоть до противопоставляемости слоёв, – в таком своём образующем свойстве берёт и предельно выражается, тем и воплощаясь в чистый рассудок. Только и всего.