Отчего уместны замены и позитивных гнётностей на взаимо-дополнительные негативные. В смысле, если надоело возжелать что-то долго не дающееся в руки, то становится внутренне легче отвергать наличное неимение возжелаемого, чем продолжать возжелать это неимеемое.
Поконкретней, чтó такое возжелание? Психонацеленность на испытывание чего-то приятного, вот что оно такое! Приятного согласно нашему физио-устроению: каких-либо вкусовых ощущений, или ощущений от раздражаемости половой телесной части, и в том же духе прочего. И нацеленность на такое – это мотонамеченность внешней реакции, реакцией же выступает поглощение вкусной еды – ежели возжеланье было пищевым. Плюс нацеленность, как внутренняя реакция, тут в смычке с внутренней реакцией притягивания – нами себе из среды тех элементов, контакт с коими как раз и даст испытывание, на которое нацелен. То есть смычка с острой пронамеревавшестью – взять те элементы! Кои в лице вкусной еды – в примере с пищевым возжеланием. А заодно и воображаешь ощущенческую часть будущего испытывания. Ну того, на которое нацелился! Ощущенчески себе имитируешь поглощенье пищи – в случае возжелания обеда. Что означает предвкушать тот обед. Как это принято выражаться.
Такой вот внутренний конгломерат. Сначала намеренье изыскать и притянуть – соответственные элементы внешнести, затем мотонамеченность положенного контакта с ними: мышечно контакт неразвёрнуто проигрываешь, что фактически есть некая уже начавшесть его – имитацией моторной части испытывания, и наконец – воображённая ощущенческая часть того испытывания, то есть его предвкушение. Одно к другому последовательно пристраивается, и единым внутренним конгломератом в нас наличествует. Являя нам наше возжеланье. Крайняя степень коего – вожделение.
А суть отвлечённого допуска можно передать ещё вот как. Ежели в жизни, да не исключена напрочь некая ситуация, то атрибутивно к тому – ты при вероятности её настатия, большей или меньшей. Всегда при какой-то её вероятности, просто так мир устроен! Откуда в любой момент – одно из двух: ты или в самой той ситуации, или в её возможности как ситуации уже другой, хотя и смежной. И ежели брать ситуации неприéмлемые, то тут получается и собака зарыта! Неприемлемая – при праве отмечаться допуском, была бы достáточно неприемлемой. Так что при этом праве и вероятность настатия неприемлемой ситуации – как неприемлемая ситуация! Вероятность такая всегда есть, имея возможность уходить в бесконечность в своей малости. И всегда её, как неприемлемость, усмотреть можно достáточной для допуска – подобрались бы только нужные свойства, у тебя как психоиндивида. Чем допуск, как психореакция, и получается способным быть, что называется, на ровном месте! И если способность эту свою реализует, то и оказывается отвлечённым допуском. С большей или меньшей степенью отвлечения. И чем больше эта степень, тем "ровней" то место, где отвлечённый допуск возникает. То есть он допуск, приходящий как бы сам по себе – фактически, просто из самой возможности в жизни для тебя допуска, Из самой чреватости жизни допусками.
Так что отвлечённый допуск – как допуск самодовлеющего происхождения. Базирующийся на том, что жизненная ситуация, в которой – согласно строю своих внутренних взятостей себе – ты не в силах не испытывать допуск, по большому счёту всегда может быть идентифицирована как сиюналичная. Другими словами, в любой наличной ситуации можно усмотреть повод для какого-то допуска, – была бы лишь достаточной твоя жизненная реактивность. Заставящая тебя взять к рассмотрению нереальные вероятия чего-либо неприемлемого.
К примеру, ты по жизни – напрочь неприемлешь свою телесную находимость в заразных местах. Тогда в обычной житейской ситуации – в лице своей зашедшести в магазин и находящести там, невольно берёшь себе право видеть то, что охранники тебя с кем-то спутают, задержат, сдадут в милицию, и ты окажешься в грязной камере предварительного заключенія. Вероятность такого мизерная, но ведь есть, что ты невольно и используешь!
То есть что? А то, что ежели ты – закритично брезглив, то "милицейскую" ту вероятность начинаешь находить достаточной для учитывания на практике, и учитывание то означает, что пребывалка в магазине ужé являет имение дела с грязью – так сказать, олицетворяет встречу с ней на дальних её рубежах. Описанная возможность грязи – как в неком смысле тоже грязь! В отражение чего и начинаешь испытывать бледный слепок с того допуска, который в той камере милицейской был бы для тебя характерным.
Сказать простонародней, если чего-то уж очень боишься, то находишь, что оно в достаточном принципе ужé есть – даже там, где его практически нет. Вóт что срабатывает.
Так что психогнёт – его оказалось возможным классифицировать. Да ещё и по нескольким направлениям! То бишь он, как психотеоретизационная абстракция, взял да и выступил допускающим такое. А мы происпользовали этот допуск.
Сначала гнёт разбили на негативный и позитивный. А добавить сюда ещё промежуточный и нейтральный, то всё вместе составит одну линию. Вторую же
линию – даёт переклассификация гнётопроявлений по уровням выраженности. В их гнётном качестве. Уровни уместно выделить первый, второй, третий и четвёртый. А есть ещё и третья линия. Составляемая специфическим гнётом и гнётом неспецифическим. О коих мы немало наговорили, так что доразбирать не будем.
В порядке же доразбора первой линии – коснёмся понятия промежуточного гнёта. Гнётные образования, его составляющие, нами уже приводились. Это внутреннее должествование, долг, забота и озабоченность. Две разные по сути пары, но одинаково подвизуются в районе границы – меж позитивным и негативным гнётом. Граничный класс! Способны являться как в ипостаси гнётопозитива, так и в ипостаси гнётонегатива. В отражение того, что все приграничные жители ведут хозяйство на две стороны. Оно тут как? Вне связи с тем, на что направлены да чему служат, все эти образования негативны. Когда строго сами по себе! Но на практике так не бывает, и ежели работают на откровенный жизнепозитив, то в целом их испытывание таки и оказывается приятностью. Пускай и не всякий раз. Суммационная приятность! Недаром же в просторечьи есть такое понятие, как приятный долг. Да и "приятная забота". Например, предстоит желанная свадьба, и тем стоит перед тобой ряд проблем, которые тебя соответственно и заботят. То есть где-то тяготят! Но решаемость их – в русле откровенного жизнепозитива, то есть как часть занимаемости чем-то приятным, от которой не отделяется. И тем как негатив фонируется и "растворяется" в позитиве, – слегка его приуменьшая, но в целом-то оставляя. Ты попросту принимáешь те все свои заботы, отталкиваясь от позитивного жизненного подпотока, в котором пребываешь. Инициируешь себя им – на их приятие. Специально или неспециально, в незаметности себе, но соглашáешься на их присутствие как негатива, из-за чего их у тебя вроде как и не становится.
Но с другой стороны, заботы бывают порой весьма неприятны, – каждый такое легко вспомнит из личной жизни. Это когда жизнепозитив их не "отмазывает". Или "отмазывает" недостаточно. Не говоря уже о том, когда они откровенно работают на жизненегатив, дополнительно насыщая собой его русло.
Нейтральный же гнёт составляют наши замыслы и заданности себе. То бишь замысливанием чего-либо, как и задаваемостью себе его, себя нейтральным образом мы угнетаем. Это для маркировки будь сказано. А так в психодеятельности можно вычленить и другие подобные образования.
Если ты что-либо замыслил, значит хочешь не хочешь, а "поставил пред собой", и тем самым как минимум имеешь предзадачей. Предзадача как неузакóненная задача! Именно в этом скрытая подоплёка замысливания. Ну, то есть, обычно нам не шибко явная. Заданность же себе – это поимевшесть задачи узаконенной. Или сказать – узаконенное поимение задачи. Вот и вся разница. Замысел как невыраженная заданность себе, а заданность себе – как усугубившийся замысел.