Терроризм и террористы
Когда-то мы, психологи, считали, что террористы – просто сумасшедшие. Мы были неправы. С течением времени мы стали воспринимать этих людей как вполне рациональных, целеустремленных мужчин и женщин, совершающих отвратительные преступления во имя своих убеждений. Зверства террористов кажутся совершенно нерациональными. Тем не менее поведение террористов диктуется холодным расчетом, в основе которого лежит тщательно продуманный план. Терроризм оправдывают соответствующей идеологией: теракты якобы совершаются с целью защиты более крупного сообщества (или становятся актом мести). За совершенные преступления террористы надеются получить награду или признание террористической группировки, и это их вдохновляет и мотивирует. Терроризм – это убийства и разрушения, но цели у террористов более масштабные. Своими действиями они стремятся изменить ход событий, что, в свою очередь, часто провоцирует на еще более жестокое насилие. К примеру, серия терактов может быть направлена на то, чтобы привлечь внимание к борьбе оккупированного государства за политическую независимость или защитить сообщество от врага, который якобы посягает на его свободы. Терроризм нередко имеет и более конкретные цели – это может быть и протест против содержания диких животных в неволе, и поддержка движения против абортов. Террористическая стратегия может служить самым разным целям. Рациональность, как говорится, в глазах смотрящего. Для оправдания терроризма его сторонники используют несложное логическое построение: по их мнению, насилие и террор полезны и даже необходимы, поскольку только так можно донести свой протест до равнодушной общественности или бездействующего правительства.
В конце 2007 года я беседовал с бывшим террористом в его лондонской квартире. После окончания «официального» интервью, которое длилось несколько часов, он, сидя перед тарелкой с остывшей пиццей, признался: хотя после того, как он решил порвать с терроризмом, прошло уже 20 лет, ему до сих пор до конца не ясно, зачем он вообще во все это ввязался. Его слова поразили меня. Если сами террористы не понимают, почему совершали теракты, что же говорить о нас, психологах? В работах о терроризме, безусловно, поднимаются серьезные вопросы. Честный ученый либо в начале, либо в конце статьи или книги непременно напишет, что терроризм – это комплекс непростых проблем. Да, предмет наших исследований до такой степени сложен, что это порой повергает в отчаяние, но сложность – это не обязательно плохо. Важно уметь разбираться в хитросплетениях – только так мы перестанем надеяться на легкие и простые ответы и будем относиться к простым решениям, порой предлагаемым политиками и учеными мужами, с долей скепсиса. Однако, когда мы говорим читателям, что осознание сложности проблемы следует рассматривать как очередной шаг к ее пониманию, это несколько рискованно и может иметь серьезные последствия. Переживший холокост Примо Леви[4] писал, что жестокость нацистов «невозможно понять или, скорее, не следует понимать, потому что понять – значит почти оправдать»{30}.
Одно можно сказать наверняка: как бы мы ни относились к терроризму, его нельзя игнорировать. Терроризм постоянно держит нас в напряжении и время от времени выводит из состояния благодушной обывательской самоуспокоенности. Теракты вновь и вновь шокируют и возмущают общество, которое, кажется, смирилось с террористической угрозой (или, по крайней мере, свыклось с ней). Террористы вновь и вновь вселяют в нас ужас, совершая неожиданные масштабные теракты, в результате которых гибнет множество людей, как это было 11 сентября 2001 года. Преступники постоянно меняют стратегию, выбирают, кому жить, а кому умереть, и порой убивают тех, кто до сих пор считался неприкосновенным. В мае 2020 года боевики, предположительно связанные с «Исламским государством», ворвались в родильное отделение больницы в Кабуле и убили 16 женщин и двоих новорожденных. Такая зверская жестокость вызывает глубокое отвращение. Иначе и быть не может. Преднамеренное, обдуманное убийство человека – глубоко противоестественный акт, отрицающий даже намек на рациональность или здравомыслие. Большинство из нас настолько далеки от идей террористов, что вряд ли смогут заставить себя спокойно размышлять о психологии и стратегии негодяев. Реакция обычного человека на трагические события – гнев и отчаяние. Зачем убивать новорожденных? Во имя каких высоких целей было совершено это зверское преступление? Вопиющая жестокость, которая нас так возмущает, еще и абсолютно бессмысленна. Террористам редко удается достичь глобальных целей, однако этот неоспоримый факт не останавливает даже плохо вооруженные группировки: они все равно пытаются оказать давление на общество, публично убивая тех, кто кажется им удобной мишенью. Чаще всего именно фанатичная вера в собственную правоту вдохновляет террористические группировки на борьбу с непреодолимыми трудностями и гораздо более могущественным противником.
4
Примо Леви (1919‒1987) – итальянский поэт, прозаик и переводчик; в годы Второй мировой войны был партизаном, в 1944 году оказался в Освенциме, где чудом выжил и позднее написал об этом книгу.
30
Edward Mendelson, «The Complete Works of Primo Levi,»