Коротко о неосторожных убийствах, которые в новом уголовном кодексе РФ будут именоваться причинением смерти по неосторожности. Уровень таких убийств способен многое сказать о стране, где они имеют место, например о защищенности людей в сфере применения техники и об их профессиональной подготовке, даже о нравах, поскольку многие неосторожные преступления совершаются в нетрезвом состоянии. Положение с неострожными убийствами гораздо более благоприятное, чем с умышленными: число первых на протяжении последних четырех лет остается практически на одном уровне. В 1992 г. их было совершено 1316, в 1993 г. — 1482, в 1994 г. — 1446, в 1995 г. — 1313. Можно прогнозировать, что эта тенденция сохранится на ближайшие годы.
В структуре неосторожных убийств (причинение смерти по неосторожности) необходимо различать две основные группы: те преступления, которые совершаются в быту и близких к нему сферах жизни в силу нарушения элементарных норм предосторожности, и те, которые имеют место вследствие нарушения профессиональных правил, в частности связанных с использованием техники. Есть основания думать, что количество первых может увеличиться из-за негативных бытовых процессов, особенно алкоголизации населения, огрубления нравов, ослабления и фрагментаризации эмоциональных связей между людьми, главным образом в их непроизводственном общении, а во-вторых, вследствие роста техники при условии необеспечения безопасности и недостаточной профессиональной подготовки работников.
Все умышленные убийства в сегодняшней России условно можно разделить на следующие основные группы: совершенные в быту, совершенные на улице и в других общественных местах в связи с нарушениями общественного порядка, корыстные убийства (например, при разбоях), сексуальные убийства, наемные убийства и убийства, связанные с террористическими актами. Конечно, это не исчерпывающий перечень и здесь названы те, что и сейчас имеют наибольшее распространение или обладают особой социальной и даже политической значимостью. Например, наемные убийства совершаются редко и по распространенности не идут ни в какое сравнение с бытовыми и "хулиганскими", однако неизменно привлекают к себе большое внимание, давая пищу для справедливых суждений о разгуле преступности, безнаказанности убийц, неэффективности деятельности правоохранительных органов и т.д.
Я повторяю, что приведенная группировка является условной, поскольку, например, все наемные убийства следует считать корыстными, если исходить из того, что они всегда совершаются за материальное вознаграждение. Многие из них относятся к числу корыстных и на том основании, что "заказчик", желающий убрать соперника, может преследовать какие-то имущественные цели. Кровавые разборки между представителями организованных преступных групп чаще всего тоже имеют корыстную подоплеку, поскольку обычно связаны не только и не просто с утверждением чьего-то превосходства и лидерства, но — наряду с этим или вообще без этого — с распределением сфер влияния и получения незаконных доходов. Террористические убийства могут быть корыстными, если к ним прибегают, чтобы запугать коммерческого конкурента или заставить кого-то выплачивать "дань", согласиться на предлагаемые условия и т.д. Террористы иногда убивают за плату. Конечно, сейчас продолжают совершаться и "традиционные" корыстные убийства, которые имели место и пятнадцать и тридцать лет назад, например при разбойных нападениях. Так, по данным Е.В. Побрызгаевой, смерть потерпевших при разбоях наступает в 23% случаях совершения таких преступлений; сейчас наблюдается увеличение числа случаев применения физического насилия при учинении разбоя, холодного и огнестрельного оружия. К числу корыстных надо отнести, как всегда, и те убийства, которые, хотя и не связаны с разбоями, но тоже учиняются для завладения чужим имуществом. К ним можно отнести убийства родственников и супругов, коммерческих партнеров, соучастников преступлений и т.д.
Особую группу убийств в современной России составляют те, которые были совершены во время военных действий или вне их рамок, но в связи с ними. Некоторые такие преступления могли иметь место вообще в других городах и регионах, например террористические акты. Я имею в виду, конечно, Чечню, история войны в которой когда-нибудь будет написана. В этой истории заметное место должен занять криминальный раздел, причем я подразумеваю здесь не гибель на поле боя, а убийства военнопленных и тех, кто не был участником военных действий. Сейчас, строго говоря, нет никаких более или менее достоверных данных о таких преступлениях, виновных в них и пострадавших от них, хотя уголовные дела в Чечне иногда возбуждаются, однако в целом латентность самых жестоких преступлений там исключительно велика. Вот почему сейчас невозможно представить масштабы, характер, динамику и структуру убийств и других злодеяний в этой стране, носящих массовый характер.