– Только два, – сказал он так, чтобы Тоцци расслышал, и указал на пространство между Стэси и собой.
Девушка бросила взгляд на Тоцци. Вид у нее был слегка нервозный. Ему стало любопытно, что Джуси ей плетет. Однако он не волновался. У нее хватит ума раскусить этого скользкого типа. С неутраченной мужской силой. Черт.
Когда Счастливчик стал откупоривать шампанское, Тоцци снова повернулся к Бартоло:
– Фрэнк, кто же, по-твоему, подослал к Мистретте убийцу, если не Сол?
– Откуда мне знать, черт возьми?
Тоцци понизил голос:
– Кончай, Фрэнк. Не прикидывайся дурачком. Ты знаешь кто.
– Ничего я не знаю.
Бартоло вернулся к своим кальмарам.
Тоцци наклонился к нему:
– Послушай, Фрэнк. А если я скажу, что мы можем защитить тебя? Переселим, изменим фамилию, устроим тебе новую жизнь. И твоему сыну, и всей семье. Твое имя не будет фигурировать ни в каких расследованиях – разумеется, за исключением убийства. Если заключим такую сделку, я все устрою. Только скажи мне, кто прикончил Мистретту.
Бартоло перестал жевать и поглядел ему в глаза:
– Если заключим такую «сделку», ты поселишь меня в доме по соседству с Солом?
Тоцци пожал плечами. Пусть думает, что Сол раскололся и выкладывает все ФБР. Это сведет его с ума. И тогда они наломают дров.
Хлопнула пробка, Тоцци перевел взгляд на Счастливчика. И увидел, что появился телохранитель. Здоровенный тип, втиснутый в двубортный костюм серо-жемчужного цвета, стоял у пианино, пялился на него в упор. Он напоминал буйвола, злобного, тупого. Трудно было понять, что он думает и думает ли вообще. Его большие бледные руки лежали на крышке инструмента, напоминая вареных кур.
Пианист окончил «Очарование» и тут же заиграл «Незнакомцев в ночи». Джуси вышел из-за стола. Помог встать Стэси, взял ее за руку и повел в тесный промежуток между пианино и столиком. Они начали танцевать. Этого в его ресторане не полагалось, однако Джуси танцевал со Стэси, и все смотрели на них, за исключением четырех тучных пар за большим столом посреди зала, поглощавших пирожные и ватрушки. На лице Тоцци заиграли желваки. Он неотрывно смотрел на руку Джуси, которую этот сукин сын держал на талии девушки.
Бартоло потянулся к бокалу с вином и язвительно хохотнул:
– В чем дело, Тоцци? Похоже, ты ревнуешь.
– К кому?
– К Джуси. Боишься, он уведет твою девочку?
Бартоло цыкал зубом и усмехался.
Тоцци не ответил. Ревности он не испытывал. Просто ему не хотелось, чтобы этот мерзавец касался Стэси.
Бартоло фыркнул:
– Будь начеку, Тоцци. Джуси умеет обрабатывать женщин. Ему даже не нужно стараться. Они сами бегают за ним.
Тоцци поглядел ему в глаза:
– Да, нам бы такое везение. А, Фрэнк? Таким страшилам, как мы.
Бартоло снова цыкнул зубом.
Стэси и Джуси танцевали, прижавшись друг к другу, и Стэси, похоже, ничего не имела против. Незнакомцы в ночи, а? Тоцци ждал, когда они повернутся, чтобы увидеть, где лежит рука Джуси. И с удивлением отметил, что все еще на талии. Выдержка у Джуси поразительная.
Бартоло взялся за вилку и за еду.
– Так о чем вы говорили с Солом в последний раз? О погоде?
– О полном освобождении от уголовной ответственности за все, что произошло до сегодняшнего дня. Подумай об этом, Фрэнк. Ты, кажется, не понял, какую хорошую сделку я тебе предлагаю.
Бартоло, жуя, улыбнулся.
– Тоцци, ты сущий осел, не понимаешь, что ли?
– Надо заглядывать вперед, Фрэнк. Джуси не Мистретта. Да, он видный человек и все такое прочее, но не знает и половины того, что знал покойник. Из-за этого будет страдать вся семья. В том числе и ты. Подумай, Фрэнк. В чем смыслит Джуси? В девочках. И только. Ты ставишь не на ту лошадь. Если доном в семье станет сводник, она попадет в скверное положение. Ее никто не станет уважать.
Бартоло вытер салфеткой свой неприятный рот и кивком указал на танцующих:
– Вот что, Тоцци, может, он ничего и не знает, кроме девочек, но твою узнает очень хорошо.
Подняв взгляд, Тоцци увидел, что Джуси положил руку на ягодицы Стэси и прижимает к себе. Она, ухватясь за его лацканы, сопротивлялась. Тоцци закусил губу. Скот.
Взяв трость за нижний конец, он зацепил набалдашником запястье Джуси и сдернул его руку:
– Эй!
Джуси ухватился за трость и дернул, но Тоцци в это время ее толкнул, и мерзавец повалился на пианино, цепляясь за него локтем, но не удержался и упал на пол.
Телохранитель вышел из-за инструмента и пошел на Тоцци. Тот перехватил трость и нижним ее концом ткнул парня в горло. Он так грянул об пол, что на всех столиках задребезжала посуда. И остался лежать навзничь, зажмурясь от боли. Метрдотель кинулся ему на помощь. Какой-то одинокий клиент у стойки зааплодировал.
Джуси встал, поправил галстук и пригладил волосы над ушами, злобно глядя на Тоцци. Стэси встала между ними, поглядывая то на одного, то на другого. Глаза ее расширились. Видимо, она боялась, что начнется перестрелка. Весь ресторан замер.
Тоцци взял ее за руку:
– Пойдем, Стэси. Сегодня мне что-то не хочется итальянских блюд.
Джуси продолжал стоять у пианино. Закурил сигарету, не сводя взгляда с Тоцци.
– Играй что-нибудь, – резко приказал он пианисту.
Послышались звуки музыки. Тоцци узнал мелодию «Шумного веселья». В зале приглушенно зазвучали голоса. Четыре тучные пары перестали жевать. Когда Стэси и Тоцци проходили мимо, они широко раскрыли глаза и плотно сжали губы.