Я обошла машину, подняв от дождя воротник пальто, и наклонилась, разглядывая бампер и микроскопические царапины, которые, вполне возможно, и так уже там были, потому что несколько недель назад я въехала задом в прицеп-коневозку моей подруги Дебби.
— Внутри могло что-то повредиться. Могу я дать вам свои контакты на случай, если у вас по дороге отвалится бампер?
Я улыбнулась:
— Ну, если вы настаиваете.
— Настаиваю. — Он достал из бумажника визитку и протянул мне. — И могу я также настоять на том, чтобы и вы дали мне свою визитку — на случай, если ваш бампер отвалится, а вы из деликатности мне не скажете?
Лео Кертис, прочитала я на карточке. Риск-менеджер.
— У меня нет визитки. Могу дать свой номер телефона, — ответила я.
В тот же вечер он мне позвонил:
— Хотел убедиться, что не было какого-нибудь отложенного эффекта.
— Я в порядке, машина тоже в порядке, — заверила я.
— Тогда мы могли бы отпраздновать это вместе, — предложил он, и я прыснула со смеху. — Могу я пригласить вас на ужин?
— Думаю, это не совсем удобно, — ответила я с сожалением.
Повисла неловкая пауза.
— Простите, я должен был догадаться…
— Нет-нет, я не то имела в виду, — торопливо прервала я. — Просто по вашей визитке я предположила, что вы живете в Лондоне. А я — в Восточном Сассексе. Встретиться за ужином не так просто.
— Не переживайте. Машина есть, можно доехать. Скажите, есть где-нибудь неподалеку от вашего дома хороший ресторан, куда я мог бы пригласить вас в качестве извинения за то, что врезался в вашу жизнь?
— Представьте себе, есть.
Вот так все и началось.
Лео кивает на мой мобильник:
— Кто-нибудь тебе написал? Или я их фаворит? — подкалывает он.
Я слегка раздражаюсь, но лишь из-за того, что Тамсин была так неприветлива.
— Только Кара. Поблагодарила за вечер. Очень мило с ее стороны — она ведь и так уже написала в вотсапной группе, как и все остальные. Они тут все прямо очень вежливые. Видел, сколько открыток «С новосельем» нам надарили? Я их в гостиной расставила, на каминной полке.
— Видел. Думаю, они там теперь надолго, — прибавляет он с улыбкой, намекая на то, как я по сто лет не убираю открытки к Рождеству или дню рождения.
— Наверное, это странно, но люди обычно так заботливо выбирают эти открытки, что я не могу просто взять и выкинуть их в ведро.
Потянувшись, встаю.
— Куда ты? — спрашивает он, лениво протягивая ко мне руку.
— Сделаю салат к стейкам.
Лео удовлетворенно вздыхает:
— Звучит соблазнительно.
Я проснулась от какого-то резкого движения. Лео сидит в постели.
— Кто здесь? — громко кричит он в ночной тишине.
Уже поздно, во мраке нашей спальни сгустились тени.
— Что такое? — шепчу я.
Кажется, что я спала минут десять. Который вообще час? Я тяну Лео обратно на постель, но он нетерпеливо сбрасывает мою руку.
— Тут кто-то был, — говорит он резко, тревожно.
— Что? — Сердце выскакивает из груди. Я сажусь, уже полностью проснувшись от всплеска адреналина. — Где?
— Здесь, в спальне. — Он нашаривает выключатель ночника, и белый искусственный свет тут же ослепляет меня. Я зажмуриваюсь, потом поспешно оглядываю комнату. Никого, только встроенные шкафы с решетчатыми дверями и кресло в углу с ворохом одежды.
— Ты уверен? — с сомнением спрашиваю я.
— Да!
Я, приподнявшись на локте, пытаюсь проникнуть взглядом сквозь приоткрытую дверь ванной, а мысль уже рисует картины: кто-то спрятался в душе, занеся длинный нож над головой. Лео, к моему ужасу, отбрасывает одеяло и спускает ноги с кровати.
— Куда ты?
Он стоит голый, весь напрягшись.
— Включу свет в холле.
Просунув руку сквозь приоткрытую дверь спальни, он нажимает выключатель на стене. Я прислушиваюсь в ожидании поспешных удаляющихся шагов кого-то, потревоженного светом, заливающего теперь всю площадку и лестницу.
Ничего.
— Позвонить в полицию? — спрашиваю я, хватая телефон с зарядки.
— Подожди. Надо убедиться, прежде чем что-то предпринимать. Я пойду проверю ту спальню.
Я выскакиваю из кровати, набрасываю халат и встаю у Лео за спиной. Под его защитой я чувствую себя менее уязвимой, но сердце все равно бешено колотится.