Я не хотел, чтобы всё было так. Я старался занять себя, найти интересную книгу, не ложиться до тех пор, пока мне не захочется спать настолько, что я тут же усну, после того как книга проводит меня к границе сна. Я не хотел, чтобы это повторилось снова, но я знал, что так будет.
Мне трудно дышать. Воздух кажется разрежённым — мне нужно больше кислорода. Я беспокойно ёрзаю — мне некомфортно от того, как под моей спиной лежит подушка. Мои ладони потеют. Я пытаюсь заставить свои глаза вернуться к книге, однако они плохо фокусируются. Я ёрзаю на стуле и набираю в лёгкие большой глоток воздуха. Моя одежда кажется тесной и шершавой. Я не могу сделать так, чтобы моя грудь раскрылась, и по-настоящему вдохнуть — мне словно приходится учить свою грудь дышать. Моё сердце кажется заледеневшим и тяжёлым. Может быть, это напряжение слишком велико для него? Я встаю со стула и торопливо пересекаю комнату. Мне что-то нужно? Я не могу понять, что именно. Нет-нет, мне просто нужно подвигаться. Двигаться приятно. Но я хочу бегать и прыгать. Ходьба слишком медленная, в ней слишком мало активности. Я не могу как следует прогуляться в этой комнате. Может быть, мне нужно выйти на улицу. Там воздух будет прохладнее, его будет больше. Нет, глупости. Я не могу выйти на улицу в этот ночной час. Может быть, я могу открыть окно и впустить воздух внутрь. Я знаю, что это бесполезно. Я знаю, что просто расстроен. Я встревожен. Мне просто нужно успокоиться. Успокоиться! Как я могу успокоиться? Я не могу даже дышать! Я напуган — сам не знаю чем. Может быть, я знаю, но не хочу знать. Я ненормальный — что со мной не так? Я в тревоге, в тревоге.
Тревога — это страх без лица. Тревога — это белая чума XX века. Мы создали такой мир, в котором нам часто приходится жить с тревогой. Мы расщепили атом, слетали на Луну, раскрыли загадку ДНК, преодолели скорость звука, разработали ещё больше ужасного и эффективного оружия, превратили свои главные города в человеческие пустыни, снесли церкви, обнаружили гнилые брёвна в строении своего правительства, превратили школы в институты для содержания детей, с которыми мы не можем справиться, а тюрьмы — в школы преступлений, от которых мы не можем себя защитить. Леонард Бернстайн назвал одно из своих произведений «Эпоха тревоги». Время тревоги настало. Странно, что ещё не все стучатся в двери к психотерапевтам.
Боль
Что такое боль? Задайте себе этот вопрос и вчувствуйтесь в ответ на него. Боль — это настолько универсальная часть человеческого опыта, что вы можете с удивлением осознать, как непросто её определить. Боль — это нечто болезненное, это неприятное и нежелательное субъективное ощущение, обычно связываемое в нашем уме с физической травмой, но ни в коем случае не являющееся лишь телесным переживанием. Боль — это сигнал того, что чего-то не хватает, что-то угрожает или представляет опасность, что-то требует внимания. Боль — это мучение, мука, сигнал тревоги, гонец смерти.
Тревогу, ощущение угрозы и опасения, можно вынести, хотя это и ведёт к меньшей эффективности и разрушению удовлетворения от жизни. Однако когда тревога соединяется с болью, она толкает нас к действиям — мы больше не можем уклоняться от поисков помощи. Обычно, но, конечно, не всегда, клиент, приходящий в психотерапию, переживает комбинацию тревоги и боли.
Боль — это сигнал того, что что-то не так в моей жизненной системе. Боль может сигнализировать о кариесе, порезанном пальце, расстройстве желудка, опухоли, не дающей внутренним органам брюшной полости работать, или нарушении стабильной работы сердца. Она также может быть сигналом слишком сильной вины, слишком сильных конфликтов с близкими и исходящей от них угрозы, знаком вселяющей ужас необходимости принять решение, пустоты и тщетности обыденных занятий, знаком страха старения и смерти или невыносимого одиночества. Боль — это голос моей жизни, кричащий, чтобы привлечь внимание, найти лекарство. (То, что подавляет боль, подавляет и жизнь: транквилизаторы действуют по принципу отрицания таких сигналов.)
Отчаяние
Обычно, но не всегда, клиент уже прошёл через период, когда он пытался жить с тревогой и болью, а также через период, когда он пытался облегчить их по отдельности или вместе, используя подручные средства: ища отвлечений, меняя ту или иную часть жизни (место жительства, работу, семью, отношения, друзей), используя силу воли для подавления нежелательных чувств, и т. д. Когда клиент приходит в терапию, он обычно в отчаянии, хотя этот факт может ускользать как от терапевта, так и от него самого. Сознательно или нет, клиент приближается к панике от того, что попал в ловушку чувств, на облегчение которых, кажется, нет надежды.