J. Delboeuf не удавалось заставить женщин-сомнамбул подойти после пробуждения к постороннему и обнять его На одном гипнотическом сеансе женщине было внушено, что она сейчас находится на озере и будет купаться, для чего она должна тут же раздеться. Однако она этого не сделала, и на вопрос о причине отказа ответила, что «еще весна, и вода в озере холодная».
J Pitres наблюдал женщину, у которой можно было добиться реализации различных внушений, но которую нельзя было побудить кого-либо ударить; если от нее этого настойчиво требовали, она впадала в летаргию. Одной сомнамбуле дали в руки картон, сказав, что это кинжал, и приказали заколоть врача Приказ был выполнен без промедления. Но когда после этого дали ей в руку раскрытый перочинный нож и повторили свой приказ, то она подняла руку с ножом и сейчас же упала в припадке.
М. Kaufmann приводит случай, когда загипнотизированный молодой человек отказывался исполнить внушение, которое задевало его чувство приличия или вредило материальным интересам, но внушение произвести фиктивное убийство выполнял в точности. М. Kaufmann пытается объяснить этот факт лишь тем, что будто бы инстинктивные чувства, каковыми является стыд, более изначальны, чем альтруистическое чувство, и что чувство стыда укоренилось значительно глубже, нежели, например, сознание ценности человеческой жизни. Пожалуй, этого автора можно поставить рядом с С Lombrose, который считал, что нормальный человек — это человек, обладающий лишь хорошим аппетитом, эгоист, порядочный работник, рутинер, терпеливый, уважающий всякую власть, в общем — «домашнее животное». Вряд ли кто-либо сейчас станет отрицать, что сознание святости чужой жизни у интеллектуально и этически нормального человека более глубокое, чем чувство приличия и стыда.
Приведенные экспериментальные наблюдения свидетельствуют о том, что, хотя некоторые гипнотики выполняют внушенные им преступления при помощи фиктивного орудия, однако эти эксперименты не вносят ясности в исследуемую проблему, так как всегда остается возможность сознания загипнотизированным преступности внушения, он отдает себе отчет в разыгрываемой комедии и понимает, что его поступок не будет иметь никаких серьезных последствий.
Нельзя доказать, что гипнотик при выполнении преступного внушения не был уверен в фиктивности внушенного акта, в том, что гипнотизер не мог от него требовать совершения действительного преступления.
Положение A. Forel и других зарубежных авторов о том, что даже человека высокой нравственности при известных обстоятельствах можно вынудить к реализации преступных гипнотических внушений, конечно, не имеет оснований. По авторитетному заявлению L. Ldwenfeld, до сих пор не известен ни один случай тяжелого преступления, которое было бы совершено при помощи гипнотического внушения.
Нужно признать, что гипнотик в состоянии оказывать сопротивление не только преступным и резко аморальным, но даже и сравнительно безобидным внушениям, противоречащим его принципам, интересам, чувствам.
Умственно и морально здоровый человек с сильным характером, твердой волей, сознательным регулированием своих действий не может совершить преступного действия в гипнозе и в постгипнотическом состоянии. Лицам же с низким умственным развитием, морально слабым, ограниченным, уже совершавшим преступления, могут внушить преступные действия, не прибегая даже к гипнозу.
В литературе о гипнозе особое место занимает вопрос о криминальных действиях по отношению к загипнотизированным. В первую очередь речь идет о принуждении к половой связи с гипнотизером. И здесь остается в силе все сказанное о неприемлемых внушениях вообще. Не подлежит сомнению, что при наличии нормального торможения такое внушение не будет исполнено, немедленно наступит самопроизвольное пробуждение от гипноза или бурный припадок истерического типа.
Мы уже указывали, что на некоторых сексуально легко возбудимых субъектов действует обстановка гипнотического сеанса — лежачее положение, затемненная комната, пассы, прикосновения. Причиной ложных впечатлений может явиться также некоторое ослабление личной активности и чувства ответственности за свои действия, особенно когда гипнотик твердо убежден в невозможности сопротивляться «гипнотической силе».
В связи с эротическими фантазиями против гипнотизера не раз выдвигались ложные обвинения в преступных действиях. Ввиду такой возможности лиц определенного типа (особенно истеричных) рекомендуется гипнотизировать только в присутствии свидетелей.