Пока размышлял подобным образом, Таракан свирепее стал меня куда-то гнать. Я хотел ему сказать: «Ну, ты, братан, гонишь», да только он бы не понял глубочайшего смысла моей великой фразы, которую можно понять двояко. Так что выбора у меня не осталось. Пришлось идти.
Идём, значит, по дороге. Вокруг пчёлки гудят, травки-цветочки благоухают. Ляпота! Так и хочется пикник на обочине устроить! Бухнуть с Таракашками по чёрному, и учудить нечто эдакое, от чего потом стыдно на утро будет. Но наливать никто не спешил, так что пришлось хмуро топать вперёд с сосредоточенной миной. Дорога из Жёлтого Кирпича всё так же петляла меж деревьев. Я же ожидал появления саблезубых тигров. Правда, там Железный Дровосек не хило пригрозил милым кисам своим тесаком, а у меня окромя гвардейцев Тараканьего полка никого нет.
Когда солнышко начало припекать, я задумался, откуда оно вдруг здесь? Ну, то есть, в моей башке-то? Или это оно через глаза сюда проникает? Тогда почему не наступает мимолётного затмения, когда глаза моргают. Ну, те самые, что в голове, внутри которой я нахожусь. Или, может, это мой светлый ум освещает всё вокруг? На счёт светлого ума сильно усомнился… Ладно, с этим я разберусь опосля. Сейчас бы свалить от честной компании, что следует за мной. Их там штук двадцать, не меньше. Стоят, твари, на задних лапах, усами шевелят, а ростом выше меня на голову! Офигеть!
Иду, значит, никого не трогаю, и даже не спотыкаюсь. А тот, что с палкой, опять в спину тычет, гад! Так и хочется ему эту палку воткнуть в задни… ну, я хотел сказать – в подмышечную область.
Идём. Долго идём. Уже и сосновый бор стал заканчиваться, и Дорога из Жёлтого Кирпича начала проявлять нетерпение по поводу того, что мы её топчем. Вся аж извелась и искрутилась. Из-за этого она пошла кольцами и мы три раза мимо одного и того же озера прорулили.
Устал я уже сильно. И думаю: «надо бы о привале подумать». Только о нём подумал, как Привал сам решил подумать обо мне. Ну, поднимается он с дороги, будто до этого был частью её самой, как асфальтово-укладочным катком приглаженный. Отряхнулся, объём принял. Представительный такой, в костюме и с галстуком, и говорит:
- Здравствуйте. Меня зовут Привал. А не привалиться ли вам, красен молодец, да прямо под кусток под ореховый.
Для начала я попытался обмозговать появление этого мужика, что Привалом назвался. А потом уже смирился со всем и махнул рукой.
- Так отчего ж не привалиться? - ответствую. И оглядываюсь в поисках куста. Понимаю, что, места, собственно, под кустом и забронированы.
А тут и кусток подоспел. Видать, сильно торопился – запыхался. Чует, что припозднился, так расшаркиваться начал. Уважительный! Ветвями трясёт, тень на плетень наводит. С каждого листа извинения стекают.
Ну, я не стал сильно на него серчать. А чего взять-то с него, коль ума у него ни на шишку. Он же не сосновый, а ореховый! Хотя, тогда ума точно должно быть хоть на орех!
А тут ещё видно же, что браток понял, что был не прав. Так что без лишних слов я под него завалился, да в небо уткнулся взглядом. Он старательно тенью меня прикрыл, ветками ветерок нагоняет.
Лежу и думаю – как небо может быть внутри моей головы? Это оно как сюда попало? То ли уж сильно много свободного пространства тут завелось, то ли это я небо своими-то мыслями воспроизвёл. Ну, то есть тот я, который не я, а тот, который снаружи. Люблю же я пофилософствовать, да умные мысли помыслить! Вот и сейчас, повело меня… Причём настолько, что мозг отказался перерабатывать столь гениальные идеи и решил отдохнуть. Вот так и получилось, что я вздремнул слегонца.
Пока спал, лезла мне в голову ерунда всякая. Ну мне, парню умному, аж неприятно было её во сне видеть! Я даже отворачиваться от неё начал. А Ерунда в мини-юбке, волосы распустила, декольте от самого «не хочу» по самое «не балуйся». И улыбается призывно. Я ж намекать взялся, что, мол, не одни мы тут – здесь же Тараканы и Привал. А она всё твердила про уединение. Это я потом понял, что Уединение – так подругу её зовут. Вот, блин, Ерунда, на выдумки горазда! Всё щебетала, что раз уж мы на Привале, то тут и Уединение придёт, и тогда мы все вчетвером лихо позабавимся. Развратница!
О!!! Видать, родная сестра Ерунды – Ахинея. Ещё её не хватало! Так что я пошустрее проснулся, будто меня ледяной водой окатили. Быстро сел и по сторонам оглядываюсь. Кроме Привала, который с Кустом вёл беседу о вечном, да Тараканов в сторонке, никого! Вот приснится же Ерунда всякая, что аж самому страшно!