— Что вы о ней думаете? — спросил Карл, глядя на француза поверх оправы своих очков.
— Трудно ответить… Прежде всего мне хотелось бы узнать, кто она.
— Она прилетела из Америки, — сказал Карл, пожимая плечами.
Жак снисходительно кивнул и улыбнулся. Другого ответа он не ожидал — каждый из них опасался другого. Никто не знал, насколько другой знал больше его самого. Такова была политика Джейсона: не раскрывать карты относительно наследства, допуская иногда маленькие откровения, которые касались незначительных деталей…
— У меня складывается впечатление, что эта женщина оказалась здесь не по своей воле. Вы помните, как она вела себя у Джейсона? Она совершенно ничего не знает о нас.
— Так было до того, пока не утонула Мария.
Карл медленно покачал головой.
— Возможно, но сейчас у Маргарет есть перстень. Это все меняет. Мы все прошли через это испытание…
Жак молчал, и его молчание, как и пронзительный взгляд, раздражал Карла. Неужели он не понимает, что они все связаны одной веревочкой и стоит сорваться одному, как он потянет за собой остальных. Карл не успел ничего добавить, как Жак ответил на вопрос, который он боялся произнести вслух:
— Вполне возможно, Карл, что все достанется кому- то одному.
Он наблюдал за немцем и не удивился его реакции: Карл вскочил на ноги и едва членораздельно пробормотал:
— Это невозможно! Не может один из шести унаследовать все\
— Вы читали его книгу, дорогой друг? Я-то читал, — сказал Жак, потягивая спиртное.
Спрятавшись в лоджии, Адамс наблюдала сверху за мужчинами. Они разговаривали негромко, но не настолько тихо, чтобы она не слышала, о чем идет речь.
— Где эта книга? — спросил Карл.
Даже находясь на таком расстоянии, Адамс видела, как сильно дрожит немец, едва не расплескивая коньяк из стакана.
— В библиотеке, — безразличным голосом ответил Жак, продолжая сидеть на диване.
— Она находилась там все эти годы?
— Да, все эти годы…
— И о чем же он там повествует?
— Это история ее жизни, Карл, жизни Маргарет.
— Но я знаю ее наизусть. Мы все ее знаем. Джейсон сам нам рассказывал.
Жак презрительно хохотнул и прервал его:
— Вы думаете только о власти и деньгах, Карл. Но есть кое-что значительнее, намного значительнее… Прочтите эту книгу, и многое станет для вас ясным.
— Почему вы мне это говорите? Немец недоверчиво посмотрел на француза. Жак никогда не распространялся относительно своего прошлого и никогда не рассказывал, каким образом встретился с Джейсоном. Все остальные были известны публичными скандалами, чего нельзя было сказать о Жаке Грандье. О его прегрешениях никто не знал, кроме Джейсона.
— Потому что сейчас, — заговорил Жак, — мы особенно нуждаемся в поддержке друг друга. Шестеро собрались, но один из нас мертв. Если мы не будем доверять друг другу, мы рискуем повторить судьбу Марии Гарбиэлли.
Он сделал глоток виски и загадочно посмотрел на Карла.
— Вы думаете… вы считаете, что это сделала она? Уолш и ее друг?
Грандье пожал плечами.
— Утверждать не берусь… Но почему вы так дрожите? Вам страшно? Может, это вы убили Марию? В конце концов, как сказал Джейсон, мы разделим все его состояние между собой. Одним претендентом стало меньше.
— Жак, вы не поверите в это! Вы думаете, что я дряхлый старикашка, слишком старый для Марии. Но несколько лет тому назад, когда Джейсон откопал ее в Неаполе, мы были любовниками. Я не смог бы убить ее!
— О, Карл! Оставьте свое германское благородство. Мы все переспали с Марией. Сначала, естественно, Джейсон, затем Клиф, далее я и даже Барбара. Мария подкладывалась под всех нас, потому что поняла, что может произойти после смерти Джейсона, и хотела иметь союзников. Она знала! Она прочитала книгу Маргарет. И это я дал ей книгу.
— Что она знала? — спросил Карл, со страхом ожидая ответ.
Жак несколько секунд молчал, давая Карлу время прийти в себя.
— Она знала то, что должны были знать все мы: Джейсон был единственным ее защитником, а смерть к ней придет от одного из нас. Это написано черным ни белому, Карл: от Маргарет Равеншурст.
Адамс вышла из лоджии в коридор второго этажа. Идти прямо сейчас к Мунтоливу, беспокоить старого человека в столь позднее время она не хотела. Сегодняшний день был не из легких, а завтрашний будет намного труднее.
Неслышно ступая по толстому ковру, Адамс неторопливо шла мимо закрытых дверей гостевых комнат. Дверь в одну комнату была приоткрыта, и Адамс заглянула внутрь. Одетая в шелковое кимоно, Барбара сидела перед трюмо и накладывала на лицо крем. Адамс молча наблюдала за ней до тех пор, пока Барбара не почувствовала ее взгляд и не увидела отражение медсестры в зеркале. Она встала и подошла к двери.