«Кто первый надел халат, тот и Доктор».
«Свободу психам!»
«Клинике требуется сторож. Слабонервным не беспокоить».
«А замок-то открыт…»
«Fuck off, Доктор!»
…и прочее такого рода, некоторое вовсе нецензурное, особенно когда речь шла о медицинском персонале.
В слабом лунном свете особо не рассмотришь, но буквы на стене казались выведенными прямо пальцем, предварительно обмакнутым в кровь или в грязь. Так как грязь среди снежной зимы было ещё поискать, то вывод напрашивался сам собой.
К слабонервным Эдик себя не причислял, но претендовать на здешнюю «открытую вакансию» не стал бы ни за что. Хоть и совсем рядом с домом, и здешние уже его сторожем называли… Кто-то же шипел из узких улочек и окликал сторожем, а кроме Эдика здесь никого не было из людей. Противные крупные мурашки ползли по спине, вдоль позвоночника скатывалась струйка липкого холодного пота. Стараясь не представлять, какого рода «особенные пациенты» скрываются темноте, парень быстрым и, как он надеялся, уверенным шагом направился к воротам.
С этого входа-выхода были такие же чугунные створки, что и в стороне, которая ближе к остановке. И замок тут вовсе отсутствовал. Точнее, валялся за оградой, на небольшом пятачке, который освещался луной.
При приближении к забору Эдик услышал, как Страж, совсем было отставший, захрустел снегом под мощными лапами.
«Закрой».
— Ты опять за своё? Выйду и закрою — не жалко. Оставайтесь тут со своими особенными психами.
Почему кстати особенные? Инвалиды что ли? В последние годы таким термином в прессе обычно обозначали людей с некими физическими дефектами. Но психи и так нездоровы. Зачем дополнительно про их инвалидность упоминать? В психиатрическом стационаре других и не бывает.
Отвлекая самого себя этими размышлениями ни о чём, Эдик вышел из калитки. Присел на корточки, протянул руку к замку, и тут целый град снежков, ударов обрушился на него. Один из снего-ледяных комочков ударил в висок, и голову парня повело. Он ткнулся ладонью в землю, чтобы не упасть. Совсем рядом с замком.
— Прочь! Прочь! — окружающая темнота снова смеялась и шипела.
— Убей сторожа! Убей! — этот голос был отчётливо женским и доносился откуда-то сверху.
Под градом ударов Эдик пополз дальше. Хрен с ним, с замком, убраться бы отсюда скорее. Но вокруг щиколотки сомкнулась крепкая хватка острых зубов, и Эдуарда дёрнули обратно, прямо мордой по обледенелой земле.
— Убей-убей-убей!!!
Глава 4
Ксюша. Операция
Рекламная листовка торчала между косяком и входной дверью в Ксюшину квартиру. Красочная, глянцевая, притягивающая взгляд.
— О Боже, опять, — вздохнула девушка, вытаскивая рекламку, чтобы она не упала на пол при открывании двери. С однозначным намерением только донести ее до мусорного ведра и даже не смотреть — знает она все, что там могут написать «кредиты на выгоднейших условиях», «последний день акции», «голосуйте за Васю Пупкина» и всякое такое.
Дело в том, что почтового ящика у Ксении не имелось. Среди рядов металлических ячеек на первом этаже на месте между ящиками номер 135 и номер 137 располагалось пустое место. Как будто одну коробочку для почтовых отправлений выдернули с корнем, но при этом аккуратно, не повредив соседние. Эта пустота вместо ящика для квартиры номер 136 существовала всегда, ну по крайней мере Ксюша помнила это с самого детства, и это было так привычно, что она не задавалась вопросом, почему так. Нет и нет. Газет и журналов в наше время почти никто не выписывает, а письма переправляются электронной почтой или с помощью мессенджеров, так что почтовый ящик в жилом доме был вещью скорее традиционной, чем реально нужной.
Однако стопы рекламной корреспонденции, по замыслу ее производителей, непременно должны попасть в руки адресата. И ответственные курьеры раз за разом не ленились подняться на шестой этаж и оставить свои газетки, плакатики и брошюры около квартиры 136. Любым способом: заталкивали в щели, складывали около порога, а особо упорные клеили скотчем прямо к двери, пока Валька, услышав причитания подруги о том, как трудно оттирать липкие следы, не соорудила на Ксюшиной двери надпись «Гори в Аду, наклеивший скотч! Ведётся видеонаблюдение». Предыдущая пугалка, где говорилось только про видеонаблюдение, не сработала, но Ада почему-то все забоялись, и вот уже пару месяцев оставляли почту только в щели между дверью и косяком.
Ксюша скинула зимние кроссовки и, на ходу избавляясь от шапки, шарфа и куртки, прошла в кухню. Одной рукой брякнула пакет с продуктами на стул, второй скомкала рекламку и запустила неаккуратный бумажный шарик в мусорку. Вещи в ее доме давно стояли на строго отведенных им местах, поэтому даже кинув вслепую, девушка была уверена, что мусор окажется именно там, куда она целилась.