— Не бойтесь, барышня, всё идёт отлично.
Лицо по-прежнему болталось где-то сверху, рука побаливала на сгибе локтя.
— Где я? — промямлила Ксюша.
Нет, она прекрасно помнила и клинику, и планируемую операцию, но хоть умри не представляла, как оказалась в палате, если буквально за секунду до этого сидела в приемной. Это должно было пугать, особенно на фоне предыдущих странностей, связанных с «Магией зрения». Но страх, только появившись, растворился в приторном вкусе таблетки, растекся по голубому потолку, впитался в хрусткую накрахмаленную простыню, утёк через вставленный в вену катетер.
— Пойдемте, душечка, осторожненько встаём…
Только по голосу Ксюша и узнала, что это по-прежнему администратор, который будто и работу медбрата выполняет, раз уж пациентов в операционную провожает. На ватных ногах, поддерживаемая под локоток тонкоголосым карликом, девушка прошла через какие-то две двери. Её окружал яркий свет и неясные очертания предметов.
— Почему я ничего не вижу? — язык еле шевелился во рту.
— Это всё капли, красавица, ничего страшного. Ложитесь, доктор уже готов.
— Нет, — внезапно Ксения запаниковала, и сладость успокоительного больше не помогала. — Я не давала согласия! Я ведь даже вам не платила! Что происходит?!
— Тихо-тихо. Кто же себя так ведет на операционном столе?
Это уже Мортимер, его бархатный баритон ни с кем не спутаешь.
— Сама операция недолгая. Без паники, это займёт всего минут пятнадцать. Ксения, вы же у нас боец.
Тёплые широкие ладони опустились на плечи Ксюши, прижимая к жёсткой кушетке. Левый глаз чем-то накрыли, и он перестал видеть, а правый застыл, так что девушка не могла его сдвинуть ни вправо, ни влево.
— Вот та-а-ак, умница, осталось недолго. Только не моргай. Моргнёшь, и глаз вытечет совсем.
Последняя фраза прозвучала совсем по-другому — со скрежещущими интонациями престарелого маньяка. Ксения лежала неподвижно, чувствуя, как внутри всё леденеет. Она боялась нарушить указание доктора Мортимера, в конце концов, её глаза да и всё остальное тело сейчас полностью в его власти. И мысленно проклинала сама себя, свою инфантильность и доверчивость. В сказки поверила, вот и оказалась у каких-то извращенцев. Хорошо, если в самом деле без глаз не оставят.
Прямо в зрачок впивался ослепляющий свет, который сначала был ярко-белым, но постепенно в этой выжигающей глаз белизне стали появляться пятна другого цвета. Мир становился то изумрудно-зелёным, будто надела очки волшебника Гудвина, то багрово-красным, словно поле зрения залито кровью, то нежно-золотистым, как солнце сквозь облака. И на фоне этих цветов Ксении мерещились тёмные фигуры, сочетающие в себе человеческие и звериные черты. Извивающиеся щупальца, витые рога, крючковатые носы и растрепанные волосы. Корявые силуэты, на которые было страшно смотреть, но ещё страшнее было моргнуть.
«Моргнёшь — и глаз вытечет…»
Ксения старательно держала глаз открытым, хотя казалось, что сейчас лопнет от напряжения. Или глаз всё-таки вытечет. Или засохнет. Скорее второе, если не смачивать глазное яблоко. Будто в ответ на её мысли в глаз полилась приятно прохладная жидкость, и девушка от неожиданности чуть не закрыла его, но мышцы век, казалось, парализовало. К счастью.
— Глаз вытечет… — на этот раз шёпот прозвучал прямо в ухо, вкрадчивый и с еле сдерживаемым хихиканьем на заднем плане. — Что ты видишь?
— Дверь, — не задумываясь, ответила Ксюша.
Потому что после неожиданного «душа» именно это ей и почудилось среди цветных пятен. Медленно открывающаяся рассохшаяся дверь, которая вполне подошла бы старому садовому домику или сараю.
— Умница! — баритон Вергилия Мортимера звучал радостно и теперь совсем не угрожающе. — Почти всё, только теперь второй глазик, моя милая. Чуть-чуть потерпи.
— Не могу… — прошептала Ксюша. — Как второй? Я же потом домой не дойду, без глаз…
— Не спорь с доктором, — резко прокаркал Мортимер и быстро, как фокусник, закрыл правый глаз пациентки и открыл левый. — Помнишь про моргание, душенька? Вот и хорошо.
С левым пришлось ещё хуже. Кроме уже ставших почти привычными переливов цветных пятен и уродливых фигур в глазное яблоко начали впиваться тонкие противные иголочки, а потом где-то внутри, чуть ли не в центре мозга, возник крючок, потащивший внутренности наружу. Ксения еле слышно пискнула, понимая, что сейчас-то точно не выдержит и закроет глаз.
«Вытечет…»
— Ну вот и всё, а ты боялась. Тяжелое не поднимать, вниз не наклоняться, капать капли.
В ладонь ткнулся маленький холодный пузырек, и Ксюша автоматически сжала пальцы в кулак.