— Ну, и зарядится, не беда же, — деловито кивнул Михаил Евграфыч. — А мы пока чайку выпьем, а?
По интонациям и хитрому выражению лица можно было решить, что доктор предлагает водки во время рабочего дня. Не встретив возражений, он махнул рукой в сторону второй двери из помещения, дескать, айда за мной.
Дверь вела в недлинный коридор, но разобраться в планировке дома Эдик не успел, Михаил Евграфыч ненавязчиво потянул его в сторону первой же комнаты, которая оказалась кухней-столовой. Современное оборудование, но такая же уютная атмосфера, тёмно-тёплые тона отделки, обитые мягким велюром стулья с высокими спинками. Никакого тебе кафеля, табуреток и прочего традиционно кухонного. Ведь почему-то считается, что всё удобное только для гостиных и спален, а в кухне и так сойдёт, посидеть на краешке, быстро поесть и побежать дальше.
Чайник зафыркал мгновенно, наверное, незадолго до этого уже кипятили и остыть не успел. Заварка пахнУла неизвестными пряными травами, Эдик, плюнув на все опасения, сжал кружку в ладонях и окунулся в аромат напитка. Главврач не мешал, но и не присоединился, стоящая перед ним чашка так и осталась пустой, а он ласково так, сочувственно смотрел на своего ночного гостя.
— А что здесь случилось? — осторожно поинтересовался Эдик, когда чай был почти выпит. Вопрос обтекаемый, но никто не стал бы делать вид, что ничего не происходит. Как минимум, кто-то хулиганит, если вспомнить надписи снаружи и град снежков и насмешек.
— Случилось? — лицо Михаила Евграфыча дёрнулось, как будто рябью пошло, но быть может, Эдику это только показалось. Не бывает так с человеческими лицами. — А, вы про пациентов? Да? Ну, шалят, не без этого. Сами понимаете, всё-таки… психи.
Последнее слово доктор произнёс хихикающим шёпотом и рассмеялся, тоже тихонько, вполголоса. На миг у Эдика похолодело где-то ниже диафрагмы, встал мёрзлым комком воздух в горле. Не этот ли врач тут самый главный «псих»?
— Прошу прощения, — доктор снова был серьёзен, — за непрофессиональный термин. Но иногда их просто иначе и не назовёшь. В самом деле, где это видано, на стенах писать, замки ломать, вам вон сколько неприятностей доставили. Вы уж простите, я недосмотрел.
— Нет-нет, подождите. — Эдик сделал последний глоток, отставил кружку в сторону и наклонился ближе к собеседнику, вглядываясь в его глаза. Обычные глаза, не наркоманские, не бегающие, светло-карие, окаймлённые седыми ресницами. — Они же должны быть в… ну, в палатах, заперты. Если они опасны. Разве нет?
— Должны, молодой человек, должны. Вы абсолютно правы. Ещё чаю? — не слушая ответа, Михаил Евграфыч плеснул Эдику ещё заварки и кипятку. — Пейте-пейте, грейтесь.
Парень автоматически отхлебнул. Всё-таки очень вкусный чай…
— Они и были под замком, но, знаете ли, нет такого замка, который нельзя открыть.
И снова этот смешок-шёпот, подозрительный, сумасшедший, а Эдик как раз отвлёкся и, вздрогнув, понял, что больше не смотрит в лицо врачу и не отследил его мимику.
— Один вышел, других открыл. Медвежатник, мать его ети. Извините. А у нас, видите ли, кадровый голод сейчас. Вот как вы считаете, сколько человек персонала здесь?
— Да я, кроме вас, никого и не видел, — вяло буркнул Эдик, у которого уже непреодолимо слипались глаза, а ноги-руки наливались ватной тяжестью.
— О! Во-о-о-от! — Михаил Евграфыч торжествующе поднял указательный палец к потолку. — Именно, Эдик. Я и вон, Музгаш, но он не в штате, если что.
— Музгаш?
Имя какое-то экзотическое, непонятное. Эдик нахмурился, но не мог припомнить, что видел кого-то ещё из людей на территории ЖК. Впрочем, улочек там явно больше одной, неудивительно, что не столкнулись. Однако Михаил Ефграфыч не обратил внимания на его реплику и продолжал о своём.
— Как работать в такой обстановке? Ни младшего медицинского персонала, ни медсестричек, да о чём я — даже сторожа сож… Кхе-кхе… Уволился, говорю, даже сторож. Кстати, молодой человек, а вы не ищете случайно работу? Зарплата у нас очень достойная, плюс много льгот, проживание опять же бесплатное, снабжаем униформой, питанием, вообще всем необходимым. А?
— Ээээ… — глубокомысленно произнёс Эдик, опешивший от столь резкого поворота беседы. — Да я как-то… У меня и образование не медицинское…
Как у всякого обывателя, предложения о работе вызывали у парня рефлекторный интерес. Сразу тянуло сравнивать с текущим местом, задавать вопросы («А зарплата? А график работы?»), тем более сейчас Эдик совсем даже был не против оставить надоевший магазин и, главное, пожалуй, перестать толкаться по утрам и вечерам в битком набитых автобусах и ходить через лес.