— Ну, личные данные я уже записал. Теперь надо подробно изложить суть дела. Я, конечно, склерозом не страдаю, но попрошу повторить показания ещё раз, со всеми подробностями, даже если они кажутся совсем незначительными и не имеющими отношения к проблеме.
Валька вгрызлась в бутерброд, создавая паузу, когда не могла говорить с набитым ртом, потому что слишком много подробностей было из тех, что не расскажешь малознакомому представителю полиции. Дураку ясно, что действительно лучше особо ничего не скрывать. Откуда ей знать, какая мелочь может оказаться решающей в деле спасения подруги — вероятность гибели Ксюши Валька отрицала напрочь, решив даже мысленно не допускать такой исход событий. Но ожившее граффити… Даже учитывая исключительную приятность следователя Юры в общении и явную осведомлённость о маньяке, было бы слишком упоминать о подобных странностях.
— Ну, мы вообще не просто так гуляли, а вот сюда шли.
Девушка порылась в карманах и положила на стол визитку с надписью:
«Психоневрологическая клиника „Чистый разум“».
На счастье, этот кусочек цветного картона никуда не исчезал, в отличие от многого за последние дни. Оставался неизменным, только чуток помялся по уголкам.
— Ксюша хотела посоветоваться со специалистом. У неё на днях была операция на зрение, перевернувшая её жизнь. Ну, короче, она в стрессе от перемен, и ей посоветовали эту клинику. В принципе, это неважно, потому что мы туда так и не добрались, но ты просил со всеми подробностями.
— И не побоялись через заброшку идти? — Юра закурил, перемежая затяжки с глотками кофе, придвинул пепельницу на середину стола, чтобы девушка тоже могла дотянуться, но Валя была настолько увлечена собственным рассказом, что не присоединилась.
— Знаешь… нет, как ни странно. Я всю жизнь живу за Острожкой в частном секторе. Там, честно сказать, всё примерно так же и выглядит, как в этом вашем Доме Ужасов. Только этажность поменьше. И ты же понимаешь, с нами никогда ничего не случится. Все так думают. Это потом становится поздно. — Девушка вымученно улыбнулась, чувствуя острое желание то ли разреветься в чёрт знает какой раз за день, то ли нажать на несуществующую кнопку перемотки назад, вернуться к предыдущей сохранённой версии собственной жизни. До заброшки, до маньяка, до исчезновения Ксюши.
— Мы фотографировать хотели, граффити там красивые, — теперь эта цель прогулки казалась донельзя глупой, детской какой-то, а ради пары десятков необычных кадров пришлось поплатиться… нет, не жизнью, Валька встряхнулась, возвращаясь к мысли, что подруга не могла умереть. — Вот, — она показала Юрке фотки на своём телефоне. — Тут кстати и Ксюша есть, вам же надо знать, как она выглядит.
— Да, скинь мне. Записывай номер.
Валька еле успела сохранить новый контакт, как телефон зажужжал и завибрировал, так что она чуть не выронила его от неожиданности. Даже не взглянув на имя на экране, она ткнула в зелёную трубку и закричала:
— Ксюха! Это ты?
— Валентина, — женский голос в динамике звучал устало и как-то обречённо. — Я понимаю, деточка, что ты уже совершеннолетняя, но не соблаговолила бы ты сказать собственной матери, где ты изволишь шляться во втором часу ночи, а? Я вообще-то волнуюсь.
— Э-э-э… мам, ты только не бойся. Я в полиции. Нет, это не то, что ты думаешь! Откуда я знаю, что ты думаешь? Догадываюсь. Я живая, здоровая, трезвая. Нет, не всё хорошо. Слушай, я скоро уже буду дома и всё расскажу. Не по телефону, окей? Всё, мам, пока.
Сил объясняться с матерью у неё сейчас совсем не было, и Валька поспешила как можно скорее завершить разговор.
— А что, уже правда так поздно? А, ладно. Так вот граффити…
Здесь она вступала на зыбкую почву недомолвок, но ещё не успела добраться до истории с росписью на стене, которая изображала мужика с киркой, как Юрка перебил её:
— Извини, прерву. А вот я тебе фото показывал с граффити, на котором убийца изображён. Вы его видели, да?
— Конечно, — подтвердила девушка, не успев сообразить, как правильно будет среагировать. — Я же тебе ещё в прошлый раз сказала.
— А на обратном пути ты его тоже видела? Ну, ты же потом возвращалась дежурный наряд встречать. Граффити было там же, где и сначала?
— Хм-м-м… — Теперь Валька задумалась по-настоящему. По нескольким причинам. Во-первых, она действительно не помнила, не обратила внимания. Во-вторых, она же была уверена, что маньяк сошёл с изображения, поэтому и не искала граффити глазами, потому что он же за Ксюшей в это время бежал, а значит не мог быть нарисован на стене. Ну, и в-третьих и в-главных, почему об этом спрашивает следак, которому по идее ни в какие мистические истории верить не полагается?