— Конечно, хочу, но сейчас я имею в виду другое.
Он щелкнул пальцами, подзывая официанта:
— Бутылку легкого вина и чего-нибудь горячего.
Элен укоризненно посмотрела на возлюбленного.
— Как ты можешь в такой вечер думать о еде?
Официант стоял как прикованный:
— Простите, сэр, — вежливо спросил он, — вы делаете заказ?
— Угу.
Официант мотнул головой:
— Могу предложить бургундское тысяча девятьсот шестьдесят седьмого года розлива и салат с креветками.
Бронсон сглотнул слюну:
— И еще бифштекс. Элен, ты как любишь — с кровью или без?
Девушка брезгливо поморщилась.
— Тогда с кровью.
— Сию минуту! — Официант бросился выполнять заказ.
Они еще помолчали. Сухое дерево билось в стекло обнаженной веткой. Джазовая мелодия согревала души.
— Скоро пойдет снег, — сказала Элен.
— Но зима не разлучит нас.
— И снежинки будут таять у нас на губах…
Из кухни донесся смех и бряцанье посудой. Элен совсем загрустила.
— Знаешь, — произнес Бронсон, — если хочешь, мы можем уйти.
Девушка с надеждой посмотрела на любимого:
— А как же бифштекс?
— Да черт с ним! — Бронсон бросил на столик пятисотдолларовую купюру. — Думаю, никто не останется в обиде.
Они поднялись и, обнявшись, направились к выходу.
— Какой туман! Я совсем тебя не вижу.
— Я буду держать тебя за руку.
— Не отпускай меня никогда.
И сумерки поглотили их.