— Да? — поспешно отвечаю на звонок.
По ту сторону было слышно гуденье проезжающих машин, значит, звонок был с улицы.
— Ты сейчас можешь разговаривать? — раздался голос девушки из трубки.
— Конечно, почему нет? — непонимающе переспрашиваю.
— Мало ли… тебя вчера увезли на машине, после чего мы тебя больше не видели… — немного уклончиво произнесла Людка. — Где ты сейчас?
— Я дома, — немного сонно фыркаю в ответ. — Где мне еще быть? Спал без задних ног, после вчерашнего… К слову… мне же все ЭТО не приснилось? — неуверенно заканчиваю.
— Если ты про огни в небе и огненных парней, то нет, — фыркает Людка в ответ. — Насколько мне известно, массовых галлюцинаций не существует, так что…
— Хорошо, — тихо вздыхаю, — а то я уже было подумал, что обдолбался Пашкиными грибами и мне все это приснилось.
Услышав ответ, мне стало куда спокойнее. Людка видела тоже, что и я. Это было просто замечательно, значит, пришельцы и призраки действительно существуют. Отчего-то вспомнился наш уговор с Кудряшкой. Она хотела показать мне призраков, чтобы я стал ее собачкой, вот только она увидела вчера и летающие тарелки, как теперь быть с уговором?
Людка в трубке замялась, словно не зная, как мне лучше это сказать:
— К слову о Пашке, — все же произнесла она. — Он сейчас рядом со мной и ему ОЧЕНЬ стыдно за то, что он сделал. Ведь верно же?
— Да! Мне жаль! — раздался отдаленный голос парня.
— Именно поэтому он не осмелился тебе сразу перезвонить, после твоего сообщения, — продолжила Людка. — Он считает, что все произошло из-за его грибов, что под ними нам каким-то образом удалось действительно призвать духов.
— Я не хотел этого! — виновато выкрикивает Пашка. — Можешь мне врезать, если захочешь! Я больше в жизни не съем ни одного гриба! — дает он обещание.
Проведя рукой по лицу, я со вздохом произношу:
— Где вы сейчас, я подойду, и мы все обсудим, — решаю не обсуждать наши дела по телефону.
— Мы возле твоего дома, — со странной интонацией прозвучало в ответ.
Поднявшись на ноги, я поспешно подошел к окну, потянув жалюзи вниз, я посмотрел на будку охранника у входа. Там действительно обнаружились две фигуры, которые стояли возле дороги. Похоже охранник отказался их пропускать.
Покачав головой:
— Я сейчас спущусь, — отвечаю Людке.
— Ага, мы тебя ждем…
Не став особо одеваться, я напялил обычную темную майку и светлые шорты. Пройдясь рукой по волосам, я убедился, что все, вроде, в порядке. Так что спустя всего десяток секунд я уже шел по лестнице вниз, перепрыгивая через ступеньки, желая поскорее уже встретиться с этой парочкой и все, наконец, обсудить.
Спустившись вниз, пройдясь по мраморным плитам, я увидел Людку и Пашку, что тусовались возле входа. Людка была одета, так же, как и вчера в джинсовые шорты и красную куртку, а вот Пашка сменил свой желтый костюм на темные спортивки, став чем-то неуловимо похож на гопника.
Махнув им рукой, я постучал в будку охранника:
— Открой двери, — говорю ему.
Темная форма, на вид лет двадцать пять, ничего такого, но мне совсем не понравилось, что прозвучало в ответ:
— Я не могу пропустить посторонних, — с ухмылкой на меня посмотрев.
Нахмурившись, я более внимательно посмотрел на охранника. Весь его вид говорил, что он меня не особо любит, хотя, казалось бы, я не давал никаких особых поводов. Вел себя всегда вежливо, да и в целом старался не доставлять проблем ни охране, ни прислуге, что убиралась в особняке отчима. Тогда какого хрена? Откуда это неприятие?
Пару секунд понаблюдав за мужчиной, я, кажется, понял в чем тут дело. Зависть, обычная зависть. Он видит богатый особняк, который вынужден охранять, видит меня, который живет в этих хоромах, пока он сам ютится в будке для охраны. Стасику он ничего не осмелится сказать, как и моей матери, а вот я… по его мнению вообще мусор, который не заслуживает всего этого.
Когда у меня в голове прокрутились эти мысли, я испытал злость. Он меня не знает, не знает всей моей ситуации, а уже вынес вердикт. Легко судить других, вот только не желает ли он сам услышать СВОЙ приговор? В ушах затрещало, после чего я с кривой улыбкой посмотрел мужчине прямо в глаза.
— Открой дверь и увольняйся с этой работы, — каким-то вибрирующим голосом произношу.
Взгляд охранника стал пустым, после чего он послушно открыл дверь. Меня же как-то резко отпустило. Злость исчезла, зато я понял, что только что сделал. Фактически я приказал, и охранник выполнил мой приказ, хотя он явно был против этого. Это уже не спишешь на галлюцинации, чтобы я не сказал, охранник бы меня все равно не послушал, это было видно по его взгляду. Звонить же Стасику я бы не стал, и он это прекрасно понимал.