И что погубило меня? Была ли во мн какая-нибудь страсть, которая-бы извинила меня, которая бы оставила во мн сильное воспоминаніе? Нтъ ничего. Въ чемъ мои воспоминанія? тузъ, жолтый въ середній, млъ, папиросы, красныя, срень[кія], радужныя бумажки, женщины, отвратительныя женщины во всей ихъ сладострастной гадости. Да, это самое тяжелое воспоминанiе. Никакой потерянной части души я не жалю такъ, какъ любви, къ которой я такъ способенъ. Боже мой, любилъ ли хоть одинъ ч[еловкъ] кого-нибудь такъ, какъ я любилъ, когда еще не зналъ женщинъ. —
Я думалъ, что близость смерти освжаетъ, возвышаетъ душу; 1/4 часа меня не будетъ, и ничего, я также вижу, также слышу, также думаю. Та же странная непослдовательность, шаткость и легкость въ мысляхъ, которая такъ противуположна тому единству ясности, к[акое] можетъ только воображать человкъ. Я сейчасъ за 5 м[инутъ] до смерти, потому что, какъ пробьетъ 8, я убью себя, такъ я сейчасъ пишу, думая вмст о томъ, что ожидаетъ меня тамъ, думаю о томъ, что Петрушк скучно, что никто не играетъ нынче. Непостижимое созданье человкъ, но для кого онъ непостижимо страненъ? Для самаго ли себя? Стало быть я понимаю себя, понимаю что-нибудь выше себя, въ сравненіи съ чмъ я непостижимъ и страненъ. Вотъ оно доказательство безсмертія. Кто то вошелъ, я бы желалъ, чтобы это былъ Велтыковъ [?], ему будетъ больно смотрть на мой трупъ. Виноватъ ли я? Я дуренъ и старался быть хорошимъ, но не могъ, не могъ ни быть хорошимъ, и еще меньше могъ жить и знать, что я дурной. Я — бы умеръ все равно отъ самаго же себя, отъ моральныхъ страданій. И теперь у меня сдые волосы и чахотка. Отчего же было бы не гршно убить себя моральными страданiями, a гршно убить пулей. —
Я слыхалъ и читалъ, что самоубійцы со страхомъ ожидаютъ ршительной минуты. Я — напротивъ: я хладнокровно обдумываю, боюсь только ошибиться: не найти въ будущей жизни того, что я ожидаю. Но лучшее, что я могу ожидать, это чтобы за гробомъ не было меня, чтобы я могъ убить свою душу.
* № 5 (II ред.).
<Мн сказали, что смшно жить монахомъ, я отдалъ цвтъ своей души — невинность — развратной женщин. Я цловалъ ее и ея руки. Меня оскорбили, я вызвалъ на дуэль. Мн сказали, что у меня нтъ совсти, что я хочу красть, но это не стоило того, чтобы сердиться. Человкъ, который сказалъ мн это, самъ былъ подлецъ; стало-быть это ничего, тмъ боле, что онъ сказалъ мн: виноватъ. — Мн мало было этаго: — я думалъ, что я вполн удовлетворилъ требованіямъ благородства, что это забудется. (Какъ будто униженіе, подлость, зло забывается когда-нибудь. Ежели-бы умерла та продажная женщина, которую я цловалъ, люди, которые оскорбили меня и видли мое униженіе, — я часто желалъ этаго — разв оскорбленное чувство умретъ когда нибудь? Разв мало этаго постоянно грызущаго червя, чтобы желать уничтожиться, изчезнуть, пропасть.) — Мн мало было всего этаго — я продолжалъ жить, находилъ удовольствіе въ жизни.