ПРОЛЕТАРИАТ И ЕГО СОЮЗНИК В РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ 177
Плеханов, которого кадет Мельгунов метко назвал сегодня (10 декабря) в «Товарище» «прежнимлидером и теоретиком русской социал-демократии», спрашивал Каутского (1) об «общем характере» русской революции: буржуазная она или социалистическая? (2) об отношении с.-д. к буржуазной демократии и (3) о тактике с.-д. при выборах в Думу.
Вождь русских оппортунистов желал выудить от Каутского одобрение блоков с к.-д. Вождь немецких революционных с.-д. разгадал, что автор вопросов подсовывает ему ответ на то, о чем прямо не говорится в вопросах, и предпочел ответить Плеханову спокойным, обстоятельным, пропагандистски написанным разъяснениемтого, как должен марксист ставитьвопросы о буржуазной революции и о буржуазной демократии вообще. Присмотримся же внимательнее к этому разъяснению Каутского.
Поверхностно было бы рассматривать русскую революцию как движение, направленное к свержению абсолютизма. Надо рассматривать ее как пробуждение широких масс народа к самостоятельной политической деятельности. Такова основная посылка Каутского.
Это значит вот что. Поверхностен был бы тот анализ задач социал-демократии, который ограничивается указанием на достижение политической свободы (свержения абсолютизма) и «общность» этой задачи у разных классов. Надо посмотреть на положение масс,на объективные условия их жизни, на различие классов внутри их, на реальное содержаниетой свободы, к которой они на делестремятся. Не из общей фразы надо выводить единство интересов, не от «политической свободы» вообщезаключать к совместной борьбе разных классов, — а, наоборот, из точного анализа положения и интересов разных классов надо выводить, насколько именно и в чем именно тождественна или совпадает (и совпадает ли?) их борьба за свободу, их стремление к свободе. Не по-кадетски, не по-либеральному следует рассуждать, не так, как гг. Прокоповичи и К 0, а по-марксистски.
178 В. И. ЛЕНИН
Далее. Если исходная точка — интересы масс, то гвоздь русской революции — аграрный(земельный) вопрос. О поражении или победе революции надо заключать не на основании насилий правительства и проявлений «реакции» (которая всецело заполняет внимание многих кадетообразных с.-д.), а на основании учета положения массы в борьбе за землю.
Сельское хозяйство есть основа народного хозяйства России. Земледелие в упадке, крестьяне разорены. Даже либералы (Каутский цитирует кадетов Петрункевича и Мануйлова) сознают это. Но, указывая на общность этоговзгляда у либералов и социалистов, Каутский не удовлетворяется этим. Он не позволяет себе сделать отсюда кадетский вывод: «значит, с.-д. должны поддерживать кадетов». Он сразу переходит к анализу классовых интересови показывает неизбежностьполовинчатости либералов в аграрном вопросе. Признавая упадок земледелия вообще, либералы не понимают капиталистического характера земледелия и вытекающего отсюда вопроса об особых причинах задержки именно капиталистической, а не иной какой, эволюции.
И Каутский подробно разбирает одну из этих особых причин, именно недостаток капитала в России. Заграничный капитал играет у нас особенно выдающуюся роль. Это задерживает капиталистическое развитие земледелия. Вывод Каутского: «Упадок сельского хозяйства, наряду с ростом сил промышленного пролетариата, является главной причиной современной русской революции».
Вы видите: Каутский изучает, внимательно и осторожно, особый характер буржуазной революции в России, а не обходит этих особенностей, подобно кадетам и кадето-образным с.-д., посредством доктринерской ссылки на «общий характер» всякой буржуазной революции.
Дальше Каутский разбирает разрешение аграрного вопроса. Он не довольствуется и здесь избитой либеральной фразой: вот и кадетская Дума за землю для крестьян (смотри писания Плеханова). Нет. Он пока-
ПРОЛЕТАРИАТ И ЕГО СОЮЗНИК В РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ 179
зывает, что одно увеличение надела без громадной денежной помощи крестьянину есть ничто. Абсолютизм не в состоянии действительно помочь крестьянству. А либералы? Они требуют выкупа. Выкуп же не может не разорить крестьян. «Только конфискациякрупного землевладения» (курсив Каутского) способна значительно увеличить земельный надел крестьянина, не возлагая на него нового бремени. Но либералы самым решительным образом противятся конфискации.
На этом рассуждении Каутского стоит остановиться. Кто сколько-нибудь обстоятельно знаком с партийными оттенками в революционных кругах России, тот знает, что оппортунисты обеихреволюционных партий, именно по вопросу о выкупе, не только заразились либеральным взглядом, но извращали еще при этом Каутского. Наши меньшевики и на Объединительном съезде и на целом ряде собраний в Петербурге (например, Дан в своих летних отчетах о съезде перед питерскими рабочими) указывали на неправильность того пункта аграрной программы, который прошел при помощи большевиков, потребовавших вставить непременно конфискацию вместо «отчуждения» (смотри первоначальный проект Маслова). Наши меньшевики говорили, что это неверно, что настаивать на конфискации может только вульгарный революционизм, что для социального переворота не важно, будет ли выкуп или нет, и при этом ссылались на брошюру Каутского «Социальная революция», где Каутский по отношению к социалистической революции вообще разъясняет допустимость выкупа. И эсеровские меньшевики, полукадеты энесы, совершенно так же защищали свой поворот к либерализму в вопросе о выкупе (в одном из выпусков «Народно-Социалистического Обозрения» 116) и также ссылались на Каутского.
Каутский, вероятно, не знает ни поведения меньшевиков в этом вопросе, ни значения политики энесов и их группы. Но своей постановкойвопроса о выкупе в русской революции он дал опять-таки всем нашим оппортунистам замечательное поучение насчет того, как не следует рассуждать. Нельзя из общихпосылок
180 В. И. ЛЕНИН
о соотношении выкупа и конфискации в разных революциях, или в социалистической революции вообще, делать вывода о выкупе в России 1905— 1906 годов.Надо поступать наоборот. Надо разобрать, какие классы у нас в России вызвали особенности нашей постановки вопроса о выкупе, из интересов этих классов вывести политическое значение данного вопроса в данной революции и тогда уже оценить правильность или неправильность взглядов разных партий.
Само собою разумеется, что, идя таким путем, Каутский пришел не к затушевываниюразличия между либералами и революционерами в вопросе о выкупе (к чему всегда приходят плехановцы и энесы), а к выяснению глубиныэтого различия. Плеханов, задавая свои вопросы Каутскому, прикрывал различие «оппозиционного» и «революционного» движения посредством отстранения конкретных вопросов. Каутский сбросил прочь эти плехановские прикрытия, извлек на свет божий важный вопрос о выкупе и показал Плеханову, что против революционного движения крестьян борются «по-своему» не только черносотенцы, но и либералы.
«Без отмены постоянного войска, — пишет Каутский, — без прекращения постройки военного флота, без конфискации всего состояния царской фамилии и монастырей, без государственного банкротства, без конфискации крупных монополий, поскольку они находятся еще в руках частных лиц, жел. дорог, нефтяных источников, горных рудников, железоделательных заводов и пр. — неоткуда взять те громадные суммы, которые необходимы для русского сельского хозяйства, чтобы вырвать его из его ужасного состояния».