Выҍзжа̀лъ-ли Святогоръ гулять въ чисто̀ поле,
Никого̀-то Святогоръ онъ не наха̀живалъ,
Съ кѣмъ бы сѝлой богатырскою помҍряться;
А самъ чу̀етъ въ себѣ силу онъ велѝкую,
Чуетъ — жѝвчикомъ по жилкамъ разлива̀ется,
Грузно съ сѝлы Святогору, какъ отъ брѐмени.
И промо̀лвилъ Святогоръ-свҍтъ похваля̀ючись:
«По моѐй ли да по силѣ богаты̀рскоей
«Кабъ держа̀ву мнѣ найти, всю землю по̀днялъ бы.»
Со тѣхъ сло̀въ увидѣлъ Святогоръ прохо̀жаго,—
Сдалека̀ въ степи идётъ прохожій съ су̀мочкой,—
И поѣ̀халъ Святогоръ къ тому прохо̀жему.
Ѣдетъ ры̀сью, всё прохожій идётъ пѐредомъ,—
Во всю пры̀ть не можетъ онъ догнать прохо̀жаго.
Закрича̀лъ тутъ Святогоръ да громкимъ го̀лосомъ:
«Гой, прохо̀жій человҍкъ, пождѝ немно̀жечко,
«Не могу̀ догнать тебя я на добро̀мъ конѣ».
Сдалека̀ прохожій Святогора слу̀шался,
Становѝлся, съ плечъ на землю бросалъ су̀мочку.
Наҍзжа̀етъ Святогоръ на эту су̀мочку,
Своей плёточкой онъ сумочку пощу̀пывалъ,—
Какъ уро̀слая та сумочка не тро̀нется.
Святого̀ръ съ коня перстомъ её потро̀гивалъ,—
Не своро̀хнется та сумка, не шевѐльнется.
Святого̀ръ съ коня хваталъ рукой, потя̀гивалъ,—
Какъ уро̀слая та сумка не поднѝмется.
Слҍзъ съ коня̀ тутъ Святогоръ, взялся за су̀мочку,
Онъ прила̀дился, взялся руками обѣ̀ими,
Во всю сѝлу богатырску принату̀жился,—
Отъ нату̀ги по бҍлу лицу аль кро̀вь пошла,
А подня̀лъ суму отъ земи только на̀ волосъ,
По колҍна жъ самъ онъ въ мать сыру землю̀ угрязъ
Взговорѝтъ ли Святогоръ тутъ громкимъ го̀лосомъ:
«Ты скажи же мнѣ, прохожій, правду ѝстинну;
«А и что̀, скажи ты, въ сумочкѣ накла̀дено?»
Взговорѝтъ ему прохожій да на тѣ̀ слова:
«Тяга въ су̀мочкѣ отъ матери сыро̀й земли».
Взговорѝтъ тутъ Святогоръ да ко прохо̀жему:
«А ты са̀мъ кто есть, какъ звать тебя по ѝмени?»
Взговорѝтъ ему прохожій ли на тѣ̀ слова:
«Я Мику̀ла есмь, мужикъ я Селянѝновичъ,
«Я Мику̀ла, — меня любитъ мать сыра̀ земля».