И епископъ, получившій пользу (назиданье) съ причтомъ своимъ, и всѣ — прославили Бога о трудѣ старика; и сказали ему: Самымъ дѣломъ исполнилъ ты Писание: «пришлецъ я на землѣ». — И епископъ, взявъ его, питалъ его и покоилъ, пока (не) преставился онъ къ Господу.
Ж Д, .
Этотъ святой и преподобный отецъ нашъ Давидъ былъ прежде разбойникомъ, жившимъ въ пустынѣ Ермопольской, дѣлавшимъ многія злодѣйства и многихъ убивавшимъ; такъ (онъ былъ) золъ и суровъ, какъ никто другой: имѣлъ подъ своимъ начальствомъ дружины болѣе тридцати человѣкъ, дѣлавшихъ съ нимъ разбой.
Однажды, сидя съ ними на горѣ, онъ подумалъ о своёмъ житьѣ и весьма устрашился Бога, что сдѣлалъ такое зло, и оставивъ все, что́ съ нимъ было, пошёлъ въ монастырь. Когда онъ ударилъ въ ворота, вышелъ привратникъ и сказалъ ему: «Чего ты хочешь?» Давидъ же сказалъ ему: «Я хочу быть монахомъ». И привратникъ, пойдя, сказалъ о немъ игумену.
Игуменъ же пришедши увидѣлъ его, что онъ старый человѣкъ, и сказалъ ему: «ты не можешь быть здѣсь, такъ какъ у братіи много труда и велико воздержаніе; ты же другаго нрава и монастырскихъ уставовъ не можешь соблюдать». Онъ же просилъ, говоря: «все, что́ повелите мнѣ, сдѣлаю, только примите меня». Игуменъ отказывалъ, говоря: «не можешь ты жить съ нами».
Тогда онъ сказалъ игумену: «знай, отецъ, что́ я — Давидъ, старшина разбойниковъ, и пришелъ я къ вамъ, чтобы плакаться о моихъ грѣхахъ; если же ты меня не хочешь принять, то объявляю вамъ съ клятвою, что пойду къ прежнему моему занятію, приведу съ собой сколько есть у меня разбойниковъ, и всѣхъ васъ перебью и разорю монастырь вашъ». Игуменъ, услышавъ это, взялъ его въ монастырь и постригъ въ ангельскій образъ.
