Ты бы хоть огонь засветил.
На тебя глядеть? Я тебя и так вижу.
Ну тебя!
Микита, иди скорей, тебя человек один спрашивает, однова дыхнуть.
Какой человек?
Маринка с чугунки. За углом стоит.
Врешь.
Однова дыхнуть.
Чего же ей?
Тебе приходить велела. Мне, говорит, Миките только слово одно сказать надо. Стала я спрашивать, а она не сказывает. Только спросила: правда ли, что он от вас сходит? А я говорю: неправда, его отец хотел снять да женить, да он отказался, у нас на год еще остался. А она и говорит: пошли ты его ко мне, ради Христа. Мне, говорит, беспременно нужно ему слово сказать. Она уж давно ждет. Иди же к ней.
Ну ее к Богу. Куда я пойду?
Она говорит, коль не прийдет, я сама в избу к нему пойду. Однова дыхнуть, приду, говорит.
Небось, постоит да уйдет.
Аль, говорит, его на Акулине женить хотят?
Кого на Акулине женить?
Микиту.
Легко ль? Да кто говорит-то?
Да видно, люди говорят. (Смотрит на нее, смеется.) Акулина, что, пойдешь за меня?
За тебя-то? Може допрежь и пошла бы, а теперь не пойду.
Отчего теперь не пойдешь?
А ты меня любить не будешь.
Отчего не буду?
Тебе не велят. (Смеется.)
Кто не велит?
Да мачеха. Она всё ругается, всё за тобой глядит.
Вишь ты! Однако ты приметливая.
Я-то? Что мне примечать? Разве я слепая? Нынче она батю пузырила, пузырила. Ведьма она толстомордая. (Уходит в чулан.)
Никита! глянь-ка. (Глядит в окно.) Идет. Однова дыхнуть, она. Я уйду. (Уходит.)
Что ж это ты со мной делаешь?
Что делаю? Ничего не делаю.
Отречься хочешь?
Ну, к чему подобно, что пришла?
Ах, Микита!
Чудные вы, право. Зачем пришла?
Микита!
Ну что Микита? Микита и есть. Чего надо-то? Иди, говорю.
Так, вижу, бросить, позабыть хочешь?
Что помнить-то? Сами не знают. За углом стояла, Анютку послала, не пришел я к тебе. Значит, не надобна ты мне, очень просто. Ну и уйди.
Не надобна! Не надобна теперь стала. Поверила я тебе, что любить будешь. А потерял ты меня, и не надобна стала.
И всё ни к чему ты это говорить, всё несообразно. Ты и отцу наговорила. Уйди, сделай милость.
Сам знаешь, что никого, кроме тебя, не любила. Взял бы, не взял замуж, я на то бы не обижалась. Не повинна я перед тобой ничем. За что разлюбил? За что?
Нечего нам с тобою переливать из пустого в порожнее. Уйди ты. То-то бестолковые!
Не то мне больно, что обманул меня, жениться обещал, а что разлюбил. И не то больно, что разлюбил, а на другую променял, – на кого, знаю я!
Эх! С вашей сестрой разговаривать, никаких резонов не понимают; уйди, говорю, до худа доведешь.
До худа? Что ж, меня бить будешь? Бей, на! Что морду-то отворотил? Эх, Никита.
Известно, нехорошо, народ придет. А что ж попусту толковать.
Так конец, значит, что было, то уплыло. Позабыть велишь! Ну, Никита, помни. Берегла я свою честь девичью пуще глаза. Погубил ты меня ни за что, обманул. Не пожалел сироту (плачет), отрекся от меня. Убил ты меня, да я на тебя зла не держу. Бог с тобой. Лучше найдешь – позабудешь, хуже найдешь – воспомянешь. Воспомянешь, Никита. Прощай, коли так. И любила ж я тебя. Прощай в последний. (Хочет обнять его и берет зa голову.)
Эх! Разговаривать с вами. Не хочешь уходить, я сам уйду, оставайся тут.
Зверь ты! (В дверях.) Не даст тебе Бог счастья! (Уходит плача.)