Я вас выведу.
Я не боюсь никого, потому что я труп и со мной ничего не сделаете; нет того положения, которое было бы хуже моего. Ну и ведите.
Мы можем уйти?
Сейчас, подписать протокол.
И как бы смешны вы были, если бы не были так гадки.
Уведите его. Я арестую вас.
Так простите.
Так, видно, должно было быть.
КАРТИНА 2-я
Куда? Нельзя. Вишь лезет.
Отчего нельзя? Закон гласит: заседания публичны.
Раздаются аплодисменты.
А вот нельзя, да и всё. Не велено.
Невежа. Не знаешь, с кем говоришь.
Выходит молодой адвокат во фраке.
Что вы, по делу?
Нет, я публика. А вот невежда, цербер. Не пускает.
Да ведь здесь не для публики?
Знаю. Там не пускают. Меня-то можно пустить.
Погодите, перерыв будет сейчас. (Хочет уходить, встречает князя Абрезкова.)
Позвольте узнать, в каком положении дело?
Речи адвокатов. Петрушин говорит.
Опять аплодисменты.
Что же, как подсудимые несут свое положение?
С большим достоинством, особенно Каренин и Лизавета Андреевна. Не их судят, а они судят общество. Это чувствуется. На эту тему и говорит Петрушин.
Ну, а Протасов?
Ужасно взволнован. Весь трясется как-то. Ну, это понятно по его жизни. Но как-то особенно раздражен: перебивал несколько раз и прокурора и адвоката. В како[м-то] особенном возбуждении.
Какой же результат полагаете?
Трудно сказать. Состав присяжных смешанный. Во всяком случае предумышленности не призна̀ют, но все-таки...
Выходит , князь Абрезков двигается к двери.
Вы хотите пройти?
Да, хотел бы.
Вы князь Абрезков?
Я.
Пропустите. Тут сейчас налево стул свободный. (Пропускает князя Абрезкова.)