Наша жизнь бывает хороша или дурна от того, каковы наши мысли. И мыслями можно управлять. И потому для того, чтобы жить хорошо, для души, человеку надо работать над мыслями, не поддаваться дурным мыслям.
Мысли часто приходят сами собой. Но мы можем не давать хода одним мыслям и давать ход другим.
Мы часто думаем, что жизнь наша настоящая только тогда, когда мы сходимся с людьми. Это неправда. Самая настоящая жизнь наша тогда, когда мы одни, сами с собой, имеем дело только с своими мыслями.
Мы жалеем о потерянном кошельке с деньгами, но добрую мысль, которая пришла нам, или которую мы услыхали или прочли, — мысль, которая, если бы мы запомнили ее, приложили к жизни, могла бы сделать много добра, — мы теряем, забывая, и не жалеем о том, чтò дороже миллионов.
Борьба человека с тем, чтò разделяет людей, всегда начинается в мыслях.
И чем больше усилие мысли, тем успешнее эта борьба.
Перемены в нашей жизни всегда бывают от перемен в наших мыслях. И потому усилие, которое изменяет наши мысли, много важнее тех усилий, которые мы делаем, чтобы изменить нашу телесную жизнь.
Часто слышишь, что молодежь говорит: я не хочу жить чужим умом, а сам обдумаю. Это совершенно справедливо, мысль своя и правильная дороже всех чужих мыслей. Но зачем же тебе обдумывать обдуманное? Бери готовое и иди дальше. В том, что можно пользоваться чужими мыслями и итти дальше, — сила человечества.
Усилие мысли нужно не на то, чтобы познать, что надо любить Бога и людей: мысль этого не покажет, да кроме того, мы это и сами знаем. Мысль покажет только то, чего не надо любить и чтò мешает любви. Вот это-то усилие мысли и дороже всего.
Изнутри или сзади светит через нас свет, мы познаем, что мы — ничто, а что все — этот свет. Человек есть только фасад того храма, в котором живет вся мудрость и все добро. То, чтò мы обыкновенно называем человеком, — едящее, пьющее, сажающее, считающее существо, — не представляет нам человека в его истинном свете, но, напротив, показывает нам его в ложном. Мы в человеке уважаем не это, но ту душу, которую он носит в себе. Если бы он только проявил ее своим делом, мы бы преклонялись перед ней. Когда эта душа проявляется через его ум, — это гений; когда она проявляется через его волю, — это добродетель; когда через его чувства, — это любовь.
Мудрая пословица говорит: «Бог приходит к нам без звона». — Это значит, что нет перегородки между нами и бесконечностью, нет стены между человеком — последствием — и Богом — причиною.
Стены приняты, — мы открыты всем глубоким воздействиям божественных свойств. Только работа мысли держит открытым то отверстие, через которое мы сообщаемся с Богом.
По Эмерсону.
С древних времен признано, что для человека необходима молитва.
Для людей прежнего времени молитва была — и теперь остается для большинства людей — обращением, при известных условиях, в известных местах, при известных действиях и словах — к Богу или богам для умилостивления их.
Христианское учение не знает таких молитв, но учит тому, что молитва необходима не как средство избавления от мирских бедствий и приобретения мирских благ, а как средство укрепления человека в добрых мыслях.
24 ЯНВАРЯ.
Ложные учения разделяют людей. Только истина соединяет всех, — соединяет потому, что она одна для всех.
Если человек ради оправдания своего положения сробеет перед истиной и будет заглушать ее в себе, то он не улучшит, а ухудшит свое положение.
Самый верный признак истины — это простота и ясность. Ложь всегда бывает сложна, вычурна и многословна.
Когда живешь с людьми, то трудно бывает освободиться от лжи, к которой привык с детства и в которой живут окружающие люди. Сделать это можно только тогда, когда ты один сам с собой. В эти-то времена, когда один, нужнее всего поверять разумом те учения и мысли, в которых ты не вполне уверен.
Одно из могущественнейших средств познания истины, освобождающей от суеверий, состоит в узнании и усвоении всего того, чтò в прошедшем сделано человечеством для познания вечной общей всем людям истины и выражения ее.
Все суеверия: и закона Бога, и государства, и науки — все это только извращения мысли, и потому избавление от них возможно только приложением к ним требований истины, открываемой разумом.