Один раз один из этих духов сказал другому: «Человек этот свят, и странное дело, он не знает этого. Мало на свете таких людей. Давайте спросим его, чем мы можем служить ему, и какими дарами он хочет, чтобы мы одарили его?» Хорошо, — сказали все другие духи. — И вот один из духов неслышно и невидимо, но явственно, понятно сказал доброму человеку: «Мы видим твою жизнь и твою святость и хотели бы, чем мы можем, одарить тебя. Скажи, чего ты желаешь. Того ли, чтобы ты мог облегчить бедность и нужду всех, кого видишь и о ком жалеешь? Мы это можем сделать. Или, хочешь, мы дадим тебе такую силу, что ты будешь избавлять людей от болезней и страданий, так что те, кого ты пожалеешь, не будут умирать прежде времени? И это в нашей власти. Или того, чтобы все люди на свете: мужчины, женщины, дети любили тебя? Мы можем и это сделать. Скажи, чего ты желаешь».
И святой сказал: «Ничего из этого не желаю, потому что только Господу Богу подобает избавлять людей от того, чтò Он посылает им, от нужды и от страданий, от болезней и от преждевременной смерти. Любви же от людей я боюсь.
«Боюсь, как бы любовь людская не соблазнила меня, не помешала мне в одном главном моем деле, в том, чтобы увеличивать в себе любовь к Богу и к людям».
И все духи сказали: «Да, этот человек свят истинной святостью и истинно любит Бога».
Любовь дает, но ничего не желает.
Только забудь про свое маленькое, гаденькое «я», перестань желать ему одному добра, перестань осуждать людей, завидовать им, перестань желать им зла, и ты почувствуешь, как в тебе проснется и просияет Бог. Будь только чистым стеклом, и сквозь стекло это будет не переставая светить Бог, и радости твоей не будет конца.
Прежде чем человек будет в состоянии любить, т.-е. жертвуя собою, делать добро, ему надо перестать ненавидеть, т.-е. делать зло, и перестать предпочитать одних людей другим для блага своей личности.
Истинный христианин желает добра не только ближним своим, но и врагам, и не только своим врагам, но и врагам Божиим.
Паскаль.
Мы думаем, что когда нам нравятся те, кто нас хвалит, делает нам добро, мы любим их; но это не любовь, а или пристрастие, или обмен выгоды: они нас хвалят — и мы их хвалим, они нам делают добро — и мы им платим тем же. В таком чувстве нет ничего дурного, но это не любовь. Любовью истинной мы любим только тогда, когда любим человека не за то, что он приятен нам или сделал нам доброе, а потому, что в нем живет тот же, как и в нас, дух Божий.
Только когда мы так любим людей, мы можем любить, как учил Христос, не одних любящих нас, а и дурных, вредных нам и всему миру людей, врагов наших.
И только такая любовь не только не уменьшается от того, что люди дурны и ненавидят нас, а напротив, тем становится сильнее и прочнее. Она становится сильнее потому, что чем хуже такие люди, чем больше ненавидят нас, тем больше мы сожалеем о них, тем больше любим их. Прочнее же такая любовь, чем любовь пристрастная и к любящим нас, потому, что никакие перемены в том, кого мы любим, не могут изменить ее.
Если я по телу чувствую себя связанным, то по своему духовному «я» я чувствую себя свободным и потому всегда стараюсь освободиться от тех стен, которые отделяют меня от всего мира. Чем же я могу освободиться? Только тем, чтобы перенести свою жизнь в существа, живущие за теми стенами, которые отделяют меня от них, т.-е. любить эти существа. Так что любовь уничтожает пределы, соединяя того, кто любит, с тем, чтò было отделено от него.
Посредством любви человек разрушает те стены, которые отделяли его от других. Сначала человек уничтожает эти стены между ближайшими к нему существами, потом между более отдаленными. Полное освобождение невозможно до смерти. Возможно только всё большее и большее соединение со всеми. В этом бесконечном приближении к полному слиянию со всеми, и есть жизнь человека и ее благо.
Есть доброта природная, зависящая от внешних и телесных причин — от наследственности, хорошего пищеварения, от успеха. Доброта эта очень приятна и для того, кто испытывает ее, и для других людей, но доброта эта может исчезнуть. И есть доброта, происходящая от духовной, внутренней работы. Такая доброта менее привлекательна, но зато первая может не только исчезнуть, но превратиться в злобу; вторая же не только никогда не исчезает, но, постоянно увеличиваясь, дает всё большее и большее благо.
Держи себя в чистоте с тем, чтобы сила Божия могла расти в тебе. В этом росте силы Божией и жизнь и благо.